Кривит мне рот и вяжет смех
Тугие сети,
Я мог бы видеть дальше всех
На этом свете.
Но через огненный туман
Не проглядеться.
Страна, сошедшая с ума -
Моё наследство.
Мои колени и спина
Со сбитой кожей.
Страна, сошедшая с ума,
Я сам такой же.
И с каждым годом, с каждым днём
Всё больше russian.
Скажи, куда же мы придём
В безумье нашем?
***
В переплетенье дней, диктаторов и дат
Кровавых нитей.
Моя рука не тронет автомат,
И не просите.
Ну, не за этих я, не за иных -
Такой вот олух.
Я очень стар для вызревшей войны
И очень молод.
И пусть мой мир надвое раскроил
Двуглавый ворон,
Я слишком бел для плясок на крови
И слишком чёрен...
***
Мои проулки и дворы враждою устланы,
И я хочу по ним ходить никем неузнанным.
Как-будто в город неродной со входа чёрного
Войду, забытый и чужой, тропой неторною.
Пройду квартал, затем другой походкой тихою.
Присяду в сквере, беломориной попыхаю.
И усмехнусь, и чертыхнусь в седую бороду,
Поняв, что стали инородные мы с городом.
Что в заоконных катакомбах с каждым всполохом
Войной плюются телевизоры и порохом.
Что хоть пророчь себе три жизни - не пророчится.
И умер смех, и догонять его не хочется.
И есть, наверное, земля, где в каждом деревце
Гнездится мир...
Но мне в него уже не верится...