Давным-давно, когда вселенской стужей
Я был отправлен в эти берега,
То без сомнений занял чью-то тушу,
Пустую и вакантную пока.
Наполнив сутью данную реторту,
Я зашагал по звёздному мосту.
Дерзил церквам, подлизывался к чёрту,
Чтоб заработать личную звезду.
То на миру, то, как медведь в берлоге,
Дорогой солнца, в рубище расстриг
Спасал болящих, подавал убогим,
Из СВД стрелял в мохнатый лик.
На ишаке, на гордом аргамаке,
В кромешном мраке, сквозь кипящий свет.
Жил в гасиендах, иглу и бараке,
Пока не понял: Боги! Я, поэт?!
Что был рождён не стадом, но изгоем,
И мой удел - не радость, но ярмо.
Ломать перо в душевном непокое,
Рожая миру свежее дерьмо.
А все мои вчерашние победы
По сути пшик и, значит, до доски
Мой путь в шедеврах «Кеды-Полукеды»,
Стакан вина и белые виски.
И вот тогда (идите лесом, критик),
Поэцки сжав ручищами главу,
Я на игле восторгов и наитий
Придумал Жизнь, которую живу,
Придумал мать, отца, лихое детство.
Друзей-подруг, полёты … мордой в грязь.
И на трельяж, зардевшись от кокетства,
Вдруг осознал - эклога удалась.
Вот так живу. Ни слёз, ни покаянья,
Но есть идея! Не для дураков:
Поэчий ум, от Бога воздаянье,
Чтоб рассмотреть поступки и деянья
Со стороны, сквозь шорохи стихов.