У неё было столько достоинств,
что даже я, считавшийся идеалистом,
сбивался со счёта. И столько же счетоводов,
помимо меня. Она меняла фому на ерёму,
форму на пустоту,
пустоту на форму,
сытого на голодного, связанного
на свободного.
Сутками пропадала где-то, вслух говорила
постыдные тайны о каждом, даже такие, которые
сам не ведал. Едва ли знала всех нас
по именам. -
Но кому было до этого дело.
Звали её...
а впрочем, какая разница,
допустим, звали её Судьба, или Жизнь.
Она могла
запросто сделать так, что я забывал
обо всём на свете,
лелея одну только радость - быть с ней,
не смея ни сравнивать,
ни ревновать, ни ныть.
Сука была изумительная.