Как страшно убивать в себе стихи,
зачатые смятением и болью.
Не слышать дабы шёпота злословья
несущих похоронные венки
к надгробию моей почившей веры.
Во чреве необузданной Химеры
обугленные рваные листы
исчезнут под покровом темноты,
в душе оставив пустоты заклятье...
Так неужели я должна предать их,
в мечтах спещащих к свету и любви?
Зачатые смятением и болью,
пусть раны обжигающие солью,...
но в них нет ни предательства, ни лжи!