Не принимая грёз материальность
и призрачность реального расклада,
культуре угрожала вымираньем
тоска необозримого пространства.
И стоило ли столько лет держаться
агонией надежд и ожиданий,
чтоб жизнью в одиночку наслаждаться
над карнавальным шествием страданий?!
Со всем известной ностальгией, свитой
как из избытых ощущений места,
так и мотивов времени избитых,
что маскируют острый страх момента,
живёшь, однако, что-то наблюдаешь,
покончив с любопытством в интересах,
от всех чудес случайных отказавшись
прогресса ради в творческом процессе!
Чего внутри, снаружи ни нароешь,
что ни услышишь или ни увидишь
бессмертной торжествующей природой
во всяком проявлении и виде,
находишь только то, что потеряешь
и в проблеске узнаешь мимолётном,
как всё, что есть во всём, что ни узнаешь
в предсмертном миге рано или поздно….
Послужат все эскизы и наброски
в конце началом блага расширенья:
по мере проявленья в «до и после»,
срок «от и до» теряешь постепенно!
Возможности всё больше невозможны,
как равной силы нет «бессилью мощи»,
и «путь наверх и вниз один и тот же»
в координатах общих «мёртвых точек»!
Но, в сущности, любая невозможность
покажется задержкою дыханья
по прихоти: уйти из жизни сложно,
инстинкт не обойдёшь и не обманешь
себя самое, судорожным вдохом
вбирая воздух поздними стихами
с загадочным доселе парадоксом
надежд и обещаний слишком ранних!