Rudyard Kipling. The roman centurion’s song
(Римская оккупация Британии, 300 г. н. э.)
Легат, вчера сказали мне: когорте – путь домой,
В Порт Итиус, затем на Рим дорогою прямой.
Бойцы внизу, у них, у всех: щиты, мечи, ножи, –
Прими мой меч, но только мне остаться прикажи.
Я здесь, в Британии, служил бессменно сорок лет,
И нет иного дома мне, другой мне жизни нет.
Я это понял не вчера – всё осознал сейчас,
Когда на родину мою меня позвал приказ.
Здесь я прославил сам себя и был всегда в строю,
Здесь я и сына схоронил, потом жену свою,
Здесь всё моё: любовь и труд, и память, и года,
Я здесь уже корнями врос. Отсюда мне, куда?
По мне здесь море и земля, и этот местный люд.
Чем лучше юга небеса, коль эти так влекут
Красой неброскою своей: они темны зимой,
Жемчужны в августе они, как сталь они весной?
На Роданус вам всем идти, где спеет виноград,
Где бриз в Немаузе шалит, а дальше – в Арелат.
А мне в Британии моей дозволь остаться там,
Где с крепкой шеею дубы стоят назло ветрам.
И вам дорогою идти, где склон покрыт сосной,
Где у Тиррены гладь блестит павлиньей синевой.
Уходишь ты, и там тебя из лавра ждёт венок,
Но разве сможешь там забыть терновника цветок?
Оставь в Британии меня, я здесь готов опять
Дороги строить, гать мостить иль войско муштровать,
Границу мог бы охранять, (ведь знаю пиктов я);
Здесь, среди вереска озёр, спят вечным сном друзья.
Легат, я слёз не утаю: когорта в Рим идёт!
Я сорок лет здесь прослужил, а в Риме, кто там ждёт?
Моя душа здесь навсегда, здесь счастлив был солдат,
Мне здесь остаться прикажи, вели быть здесь, легат!
Примечания:
Центурион – командир центурии, сотник
Когорта - воинское подразделение из 350 - 600 человек
Легат – в древнем Риме назначаемый сенатом
посол или уполномоченный, отправляемый
к другим правительствам и народам
Пикты – группа племён древнего населения
Шотландии, совершавших набеги на римскую
Британию; в 60-х г. 4 века они дошли до Лондона.
Для защиты от этих набегов на северной границе
была построена стена, "Адрианов вал".
Legate, I had the news last night --my cohort ordered home
By ships to Portus Itius and thence by road to Rome.
I've marched the companies aboard, the arms are stowed below:
Now let another take my sword. Command me not to go!
I've served in Britain forty years, from Vectis to the Wall,
I have none other home than this, nor any life at all.
Last night I did not understand, but, now the hour draws near
That calls me to my native land, I feel that land is here.
Here where men say my name was made, here where my work
was done;
Here where my dearest dead are laid--my wife--my wife and
son;
Here where time, custom, grief and toil, age, memory, service,
love,
Have rooted me in British soil. Ah, how can I remove?
For me this land, that sea, these airs, those folk and fields surffice.
What purple Southern pomp can match our changeful Northern
skies,
Black with December snows unshed or pearled with August
haze--
The clanging arch of steel-grey March, or June's long-lighted
days?
You'll follow widening Rhodanus till vine an olive lean
Aslant before the sunny breeze that sweeps Nemausus clean
To Arelate's triple gate; but let me linger on,
Here where our stiff-necked British oaks confront Euroclydon!
You'll take the old Aurelian Road through shore-descending
pines
Where, blue as any peacock's neck, the Tyrrhene Ocean shines.
You'll go where laurel crowns are won, but--will you e'er forget
The scent of hawthorn in the sun, or bracken in the wet?
Let me work here for Britain's sake--at any task you will--
A marsh to drain, a road to make or native troops to drill.
Some Western camp (I know the Pict) or granite Border keep,
Mid seas of heather derelict, where our old messmates sleep.
Legate, I come to you in tears--My cohort ordered home!
I've served in Britain forty years. What should I do in Rome?
Here is my heart, my soul, my mind--the only life I know.
I cannot leave it all behind. Command me not to go!