Точильный станок… Топор поржавевший… Ночь…
Все спят… Судья, присяжные и даже, испачканный кровью палач…
Только парень не спит… Это его последняя живая ночь.
И никто не услышит его тихий, скоромный, запоздалый плач.
Он плачет о том, что многого не успел,
Он плачет о том, что многого не сделал.
Не проводил последний раз любимую домой,
И о том, что не попрощался с братвой.
Он приговорен…
Приговорен к исключительной мере наказания,
Приговорен даже не к жестоким истязаниям,
Он приговорен просто к СМЕРТИ.
Смерть – это слово он услышал последним,
После него, весь мир для него перестал существовать.
Мир рухнул… Рухнул для него навсегда…
И никто не смог парня отстоять.
Ни подкупленные присяжные…
Ни нанятый, заикающийся адвокат…
Никто не стал парня защищать,
И ему осталось одно: ждать!
Ждать прихода утра…
Ждать когда за ним придут…
Поднимут с кровати…
И уведут, «СЛЫШИТЕ» уведут!!!
Его уведут туда, откуда уже не возвращаются,
Уведут на аудиенцию со СМЕРТЬЮ, уведут на КАЗНЬ.
Он не вернется уже оттуда никогда,
Но он рад… Он плачет и радуется…
Радуется от того что больше не увидит этот жестокий МИР…
Он даже уже не боится. Нет не боится.
«Готов, готов»: - он внушает сам себе.
И только ночь мешает ему обрести покой.
И вот утро… Утро пронзило ночь вспышкой солнца.
Стук… Стук связки ключей охранника…
Тихое бормотание священника…
Ничего, ничего его уже не волнует
Он восходит на пьедестал…
Становится на колени, преклоняет голову…
Взмах очищенного от ржавчины топора… И… Всё… Нет парня.
Нет будто и не было.
Только его девушка будет тихо всхлипывать
На плече нелюбимого мужа об убитой любви…
И жалеть, что они так и небыли вместе…
И жалеть, жалеть о том, что…