Слова роднит не корень, а дискурс.
Тот занял трон по кровному родству,
а этот вознесён чужою кровью,
а третий, вовсе не наследный принц,
но налитой дурною кровью прыщ
вдруг назовётся: лорд – протектор Кромвель.
Кровь властвует, а власть всегда кроит
и по живому режет, и кровит,
и бьёт из пулемётов по жилому…
А мне, как предкам нашим, как и встарь,
любезно всё же это слово - «царь».
Не старому ещё, но пожилому
последнему Российскому царю
я : Батюшка, - с почтеньем говорю,-
пусть и нарёк тебя народ «Кровавым»,
прости ему: он всё же твой народ,
такой же, что две тыщи лет вперёд
просил ему помиловать Варраву.