Я сегодня увидел в вагоне распятой лису,
Ее хрупких запястий узлы в прошлогоднем снегу
Безнадежно искавших покоя на грубых плечах
Будто кто-то забыл приготовить ей ложе ко сну.
Что случилось такого, что дух обречён на скитанье?
Отчего вместо глаз лишь пропащие чёрные дыры?
Мне так жутко смотреть в них, не видя и доли сознанья,
Дико хочется снять ее с плеч и закончить страданья.
Кто связал эти лапы, в насмешку оставив с когтями?
Бесполезная твердая кожа на кончиках пальцев.
Мне хотелось поджечь ее без подвенечного платья
И углями души штриховать безпробельное счастье.
Я увидел в ней тени предательства и проклятия.
Я не мог и дышать, осознав всё свое бессилие.
Это маленький бог, откусивший с лихвой плод Злочастия.
И я вспомнил, что в пятницу были уже распятия.
И в истории этой не будет виновных и правых.
Всё заведомо ложно и вряд ли найдется решенье.
Умеревших при жизни хоронят в опущенных взглядах.
Здесь гуманнее было бы – пулю в висок без крещенья.
Распростертая, свесивши лапы с осунутых плеч
В такт хозяина мерила путь с остановки домой.
Ее сменят на мягкость махров и потертую шаль.
Обесцвечена, будто забыла, как снега, цвет свой.
Март 2012 – ноябрь 2012