.
1
Постепенно учу грузинский
за то,
что
Хванчкара и Киндзмараули.
2
На Патриарших чудесно.
В воздухе – перспектива.
У деда Ивана* – полная детская;
на голове каркуша – московская дива.
Песня!
На восточной линии – граждане
вычисляют путь Берлиоза Миши.
Везёт исключительно каждому:
здесь что-то видят,
а здесь – слышат.
А на западной линии – ни-ко-го!
Дык…
никого – это я!
Патриаршья скамья.
Вкруг неё –
липы мирно пасутся.
Мои хорошие, мирного дня!
Вот и свирель моя…
Дооолгий глоток Хванчкары…
…ах! и весь мир – на блюдце!
Моих волшебных песен послушать
спешат мандаринки.
Удачу – в рукав, а нежность – в душу
…за хлебные крошки…
Картинка –
в общем-то, рая.
Невыразимо долгий глоток Хванчкары.
– Фэн-шуй…
– Что… сударь? – Возле меня
явно выраженный иностранец.
Турист… из прошлого века. – Сударь?
– Мне показалось… –
Он искал сло́ва.
– Вы верите в Бога, мне показалось.
– Как видите… очень… мессир.
Мои руки и губы –
невольно к свирели:
на диво…
на диво долгая трель… Хванчкары…
Господин исчез.
При этом оставил:
на блюдечке – мир,
в воздухе – перспективу,
и, если не рай, то – свидетельство рая.
На Патриарших чудесно.
*дед Иван – памятник баснописцу
Ивану Андреевичу Крылову
3
Ближе к по… луночи
я остаюсь без дел.
Открываю бутылку, начинаю главное дело:
на тёмной кухне
тёмный творю передел
Истории Человеческого Беспредела.
Дело тёмное. Очень.
И чтобы черти меня не надули –
надуваюсь солнечным,
даже ночью,
Киндзмараули.
конец
.