Июнь куда спокойней,
ровней, чем год тому, –
семь месяцев погони
ушли «под хвост коту»!
Принцессой на горошине
разнежилась зима, –
был этим огорошен
март горя от ума!
Взрослею помаленьку,
благодарю за всё, –
четвёртым поколеньем
таскаю всё своё.
Долг, вероятно, тоже,
как время похудеть –
почти что невозможно
желудок одолеть!
Без страха и смятенья,
как никогда потом,
мотаю срок Монтенем,
неопытным притом!
что гребешком, дождями
приструнена листва.
Художественней, дядя,
здесь всё-таки Москва!
______________
Чужих пиров похмелье,
что скверный анекдот
весельем очумелым
совсем не достаёт,
хотя и пробивает
древесную кору,
защиту дара, явно
бессмысленного тут!
Невинности нисколько
от славы ни на грош:
осыпалась извёстка
небесных ранних грёз!
В своём глазу пылинка –
корявое бревно,
от правоты былинной
кошмарное враньё!
Но посмотри, как словом
вновь отрываюсь в миг
от долговой основы
давно забытых книг!
По высохшему руслу
потока ранних слёз
от голоса Карузо
озноб хрустальных грёз!