***

                С.Лукину

На стулике гнутом венском,
немного сутуловато,
сидел, говорком деревенским
стихи говорил виновато:

«Вот звёзды, а вот берёза,
водица в сенцах студёных.
Вот пёс в темноте елозит
и лает, как заведённый.

Он лает на куст, на ветер,
но всё хорошо, покойно.
И есть ещё я на свете,
и мама, и дед – покойник».

- Ты в чёрной зачем повязке?
- А пол налетел с размаху!
И стало темно и вязко.
И вот разорвал рубаху.

Но я уже знал, я чуял,
что смертью отмечен цепко
застенчивый этот чучел,
кружащая в вихре щепка.

Он маму любил и кошку.
Но что нас манит невольно?
Шагнувшего из окошка
земля ударила больно.