Чёрной лентой кожи на шее он —
Символ рабства тела, свободы душ;
И рассудок, что упоенью чужд,
Поднимаясь, молча выходит вон.
Когда плен оков в миг лишает прав,
Здравый смысл, плюнув, сдаёт бразды,
Я шепчу неслышно: — Меня веди,
Предрассудки общества все поправ.
Хоть могу немного: молчать, дышать,
Замереть иль пробовать рваться прочь;
Самым трудным кажется превозмочь
И в глаза «хозяин» ему сказать.
Под покровом ночи, в её тиши,
Что лишает масок и тормозов,
Он снимает бережно сто слоёв,
Подбирая код от моей души.
Достаёт забитое силой норм,
Что сокрыто там, глубоко на дне,
Опаляя тело в своём огне,
Не имея вовсе знакомых форм.
Наслажденье с болью напополам,
Нежность рук меняет привычный мир.
Каждый вздох и взгляд только ориентир,
Как оковы страха швырнуть к ногам.
Он, дробя реальность разгулом фраз,
Все стереотипы хлеща кнутом,
Заставляет, чтобы парить потом,
Падать ниже прошлого каждый раз.
Кто-то бросит «бред», кто-то — «баловство».
А на самом деле — катарсис душ!
Если ты свободе своей не чужд,
Сможешь сам создать это колдовство.