Что-то в подкорке осталось, наверно.
Может быть, только ведь я далеко.
Кто-то мои завершает паттерны,
маятник перемещает Фуко,
день открывает, прощается с ночью,
медленным шагом безликих часов
мимо того, кем я был озабочен,
строки выбеливая адресов,
в сердце рождавших горячие муки.
Кто-то, скользящий, как тень, наугад,
всё отдаёт на съеденье разлуке,
бьёт, как по кончикам пальцев разряд,
током пронзив беззащитное тело,
испепелив его молча до тла,
контур обводит безжизненный мелом
и испаряет остатки тепла.
Кончено, кончено – больше не будет
сладко и больно, безумно, темно
в страстно восторженном чувственном блуде.
Это до капли последней вино
выпито. Хмель от него не иссякнет,
мозг им пропитан как ядом насквозь,
будто и не был изъян на изъяне,
будто случилось всё, будто сбылось…