От этой неожиданной анафемы не лечат ни церковники, ни знахари; ты вспыхиваешь в ложке горьким сахаром — гореть, гореть, гореть, гореть, гореть! и снова расщепляешься на атомы, присыпанный чужими карбонатами, и вязнешь, точно муха в сладкой патоке — с подпалинами палевая смерть.
На языке — застывший вкус железа, и от собственной прогорклой бесполезности охота взвыть, рассыпаться, разрезаться на сотню окровавленных полос...
Ты сам себе фальшиво усмехаешься и прошипев, что драма небольшая, мол, отверстие ладонью затыкаешь от
чего-то,
пролетевшего
насквозь.
_________________________________________
02.07.2014.