Отворились ворота, а за ними красота.
Кущи райские вокруг, аж захватывает дух.
А Илье до них нет дела, ведь давно уж свечерело.
Долги были разговоры, и со стражей жарки споры,
Алатырь добыть то надо, будет за него награда
Всему Войску и ему, пусть всё будет по сему.
Чудо-камень самоцвет освещает тыщу лет
Государство деда вод, но пришёл его черёд
Стать добычею донца, атамана–молодца.
Вот хоромы с хрусталя, не видать их издаля.
Есть в хоромах тех палата, камень в ней, дороже злата,
Ярче солнца камень тот, освещает синь тех вод.
Он здоровье прибавляет и хворобы исцеляет.
Да вот как бы его взять, и покойником не стать?
Вот задача из задач, хоть ты смейся, хоть ты плачь.
Чудо-камень самоцвет, тот, что светит тыщу лет,
На златом столпе лежит, а над ним сто штук кружит.
Кажда щука по сту пуд, съесть быка ей не за труд.
Одним махом, за присест, щука та, конягу съест.
Не подавится хвороба, тут поглядуй братец в оба.
Вот Ильюха и глядит, ну а время то бежит,
Не лежит оно под спудом. Взять тот камень можно чудом.
А меж тем, уж солнце село, рак о том сигналит смело,
Извещает деда вод, что пришёл его черёд:
Мол, пришла на землю ночь, спать охота нам, невмочь!
А Илья крадётся тихо, он готовит царству лихо.
Он крадётся будто тать, тенью хочет казак стать.
А вокруг сребро и злато – царство водное богато.
Так и просится всё в руки, положи ты хоть от скуки
Два червонца в гаманец, а положишь, и конец!
Свист раздастся окаянный – появился гость незванный.
Враз появиться тут стража, сколь бы не ничтожна кража.
Нашинкуют как капусту, и чтоб не пропал по пусту,
Вас схарчат, за милу душу, как то яблоко аль грушу.
Водяной, услышав свист, проявляет також хист.
Глядь, а он уж тут как тут, вору значится – капут.
А пока же тишь да гладь, дедка то же хочет спать.
Со столпа сымае камень, что горит как ясный пламень.
Прячет прочь в ларец чугунный – ночь приходит в мир подлунный.
Тот ларец, о тыщу пуд, видно слухи всё ж не врут,
Что украсть его не мочно, ключь потребуется срочно.
Тот ларец не уволочь, у Ильюхи не та мочь.
А тот ключ на шее деда, водяной же тот скареда.
По ночам пасёт скотину, аль в кострюле варит тину,
Саморучно и без слуг, також верен этот слух.
Не брехня то, не побаска, не досужая брат сказка.
Тина братцы, это сила, лучше даже чем «бесила» -
Заповедная трава, это верные слова.
То любимая еда дорогие господа!
Ну а что же братцы ключ, аль добыть его не сручь?
Вот задача для донца, для казака молодца.
Призадумался Илья, вдруг мысля, как молонья
Озарила голову: Я же ухарем слыву!
Напроситься что ли в гости, поглодать хозяйски кости,
Коли ими угостят, так что им будешь не рад.
Загадал, что ж тянуть, коль сего уж не минуть.
Бьёт нагайкою он в дверь, хочешь верь, а хошь не верь.
Водяной над тем ларцом, изменился аж лицом.
- Кто посмел меня отвлечь, голову тому вмиг с плечь!
Рыбакам отправить в сети! Посадить в железны клети!
Стража, где вы рыбьи души, кто тревожит мои уши
Стуком в кованную дверь, я не царь ужо, а зверь!
Разорву, едрён карась, поделом, ко мне не лазь!
Тут слетелись судаки, медлить им брат не с руки,
Коли в гневе дед старой, ты рискуешь головой.
Щуки, стражники ларца, суетятся без конца,
Ломанули в окна, в двери, будто чудо-юдо звери,
Да и сбили донца с ног, встать потом он еле смог.
Ищут вора по щелям, по закуткам и полям,
По средь тучных стад скотины, не находят злой личины.
Вора след видать простыл, аль слизнул его там хмыл.
Прилетели для доклада, им ответ держать то надо.
- Ах великий государь! Повелитель наш и царь,
Нету вора, хоть ты плачь, хоть пускайся с нами вскачь.
Обыскали всю округу, оказать тебе услугу
Мы хотели, видит Бог! Да видать, вор скрыться смог.
Возмутился тут казак: Эт меня, что ли ни как
Вы найти всё не могёте и гонцов далече шлёте?!
Тута я, едрёна вошь, не убили чуть за грош
Государева посланца, как последнего засранца.
Аль не дорог вам престиж, чтоб меня прибить как мышь?!
Коль узнае мой султан, враз подымет ятаган.
Говоря такие речи, наш Илья не жаждал сечи.
И какая, к бесу сечь, коли не достанешь меч.
Брал он деда на испуг, повезёт, быть может вдруг.
Но не тут-то братцы было, не боялся дед и хмыла.
- Кто тут мне грозит войной – возмутился водяной -
Да и где энтот засранец, тобишь, где этот посланец?
Как грозиться, так герой, а как выйти – хучь зарой.
- Тута я – сказал казак – не подняться мне никак.
Как дурак лежу я в куще, в самой цепкой его гуще.
Весь побит твоею стражей, хоть я парень тако ж ражий.
Кого хошь сам зашибу, а сейчас я, как в гробу.
Я попал как кур в ощип, одним словом сударь – влип!
А ить точно, в райской куще, в самой братцы её гуще,
Чертыхается Ильюха, голова его два уха.
Водяному то забава, казаку дурная слава.
Развлекается старой: Ишь ты, Аника-герой!
Говоришь как кур в ощип? Где не думал там и влип?
Посмеявшись от души, редкость то в речной глуши,
Водяной велит «посла», враз, схватив за чересла,
За те руки и те ноги, и поставить на пороге.
Продолжение следует.