Треск стекла, проглоченный в витрине
Листопадом нереальных мук,
Я один иду в своей пустыне,
Я в кулак сжимаю мякоть рук.
Ночь волнует мозг своим дыханьем,
Дрожь тепла по телу мостовой
Продолжает трогать окончанья
Тонких пальцев движимых тоской.
Запах разгоняет воск под носом,
Губы терпким паром шевеля,
Я готов стать ветреным матросом,
Чтоб увидеть новые края