знай, больше года
ты ломаешь мне кости.
падаю головой вперед
в ладошек темные пропасти.
ответь, я особенный?
я смог бы тебя спасти?
ты куришь, рисуешь меня,
нервно сминая листы.
говоришь: "меня в этом городе
слушают, быть может, семья,
и один только ты".
во всем этом до смешного
хватает печали.
чертов вопрос!
я понимаю, что срослись,
быть может, спинами мы там,
как поется, и плавниками
на этом диване...
но твой
особенный этот,
спаситель этот
удобно развалился в мягком кресле
под неоновой французской вывеской,
заслонившись парочкой границ.
а мы тут
мучаемся,
страдаем,
все плохо у нас.