Когда уходит свет, и гаснет море,
а в городе смолкает сонный брёх,
шуршишь песком, и кажется, что вторят
твои шаги:
прибою - два из трех,
один из двух - мерцанию Полярной,
и каждый первый - жалобе виска.
Тому, кто ловит сны нерегулярно,
такая ночь особенно близка.
Когда стремится серость городская
к расчетливой помпезности светил,
ты что-то ловишь, вечно отпуская
и представляя, что не отпустил.
К утру потянет вниз, на дно и ниже,
но, как всегда, всплывет одна блесна.
На завтра ты другую ночь нанижешь -
на прошлую не поймано ни сна.