Поэма Благова в поэмном контексте 60-80-х гг. XX века
По кругу интересов, тем, мотивов, по особенностям организации тесную связь с лирикой Благова обнаруживают его поэмы, внутренне вписанные в поэтический мир художника. Вне анализа благовских поэм невозможно составить целостного представления о творчестве поэта.
В поэтическом наследии Благова четыре поэмы. Предметом нашего разговора будут «Волга» (1956), «Изба» (1958) и «Тяжесть плода» (1973-87). «Поэму о матери» (1969-72) мы оставляем за пределами анализа в силу ряда причин. Во-первых, произведение достаточно широко изучено. Одной из первых откликнулась на поэму, первоначально носившую название «Тракт. Петербург – Симбирск. 1887 г.» и выпущенную отдельной книгой, О. Гладышева. Она остановилась на анализе проблемно-тематического аспекта поэмы, образа главного персонажа – Марии Александровны Ульяновой. Более глубокий анализ поэмы был проведен В. Харчевым. Он сосредоточил свое внимание на отдельных элементах структуры произведения и их функциях, в частности отметив, что «фольклорно-эпические зачины и сквозные мотивы трех частей поэмы – тракт, ветер, ямщик, мать, земля, хлеб – призваны поднять изображаемое до высот народной трагедии». На анализе структуры поэмы, ее сюжетного своеобразия остановился и С. Касович. Он писал, что «движение мысли связано с событийностью лишь в крайних сюжетных конденсатах, когда время вдруг застывает и 10-минутный разговор сына с матерью накануне казни <…> составляет, по существу, главное событие поэмы. Все другие сцены – бунт крестьян и жестокое «усмирение», разговор матери с Александром III и с гербовыми орлами – доказательства справедливости и необходимости борьбы…».
То, что именно «Поэма о матери» удостоилась наибольшего внимания критиков, объясняется, видимо, «заказным» характером произведения: оно было приурочено к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина. Ангажированная в рамках поэзии своего времени, поэма по своей проблематике оказалась неактуальной для сегодняшнего дня. Это еще одна причина, по которой мы оставляем поэму вне нашего анализа.
Наконец, последняя и самая главная причина – «традиционность» поэмы, а потому ее «нехарактерность» для поэмного творчества Благова. «Поэма о матери» выстроена по образцу классической повествовательной поэмы. При всей включенности произведения в «сквозную» для Благова тему материнства, оно все же об «исключительной» матери (Марии Александровне Ульяновой) «исключительного» сына (Александра Ульянова). Наличие исторического, в чем-то даже героизированного сюжета, связанного с известными событиями в жизни Ульяновых (поездка М. А. Ульяновой на свидание с сыном Александром перед его казнью), выстраивает достаточно четко очерченное повествование. В нем без труда можно выделить эпизоды, его составляющие: приезд матери в Петербург – встреча ее с сыном в тюрьме, их диалог в присутствии и при участии прокурора Князева – прошение матери императору Александру III и его реакция на это прошение – казнь Александра – диалог матери и гербовых орлов – возвращение матери в Симбирск и ее финальный монолог. Внутрь этого повествования включен легендарный сюжет о крестьянском бунте. Здесь тоже последовательно эпизод за эпизодом, событие за событием ведется повествование о бунте: голод крестьян – бунт крестьян и убийство помещика – казнь крестьян – «поминание» казненных крестьян помещиком – сообщение о выжившем крестьянине, – как видно, и эта цепь событий представляет собой единый, завершенный сюжет. Две событийные линии, представленные в поэме, выстраивают ее сюжетно-композиционную структуру. Многочастность этой повествовательной структуры обозначена самим автором.
Черты собственно благовской поэмы воплощены в «Волге», «Избе» и «Тяжести плода». Все они лирические по своей структуре. В качестве архитектонического центра в них выступает личность автора. Его позиция, оценки, прямые авторские высказывания не столько существуют в поэмах в виде лирических отступлений, сколько являются неотъемлемыми сюжетными элементами, выстраивающими структуру произведения. В центре этой структуры неизменно оказываются судьбы «простых» людей: судьбы крестьян, людей труда, а среди них – судьба женщины, матери. Способность Благова через изображение их конкретных, неброских судеб, их повседневного быта включиться в эпоху, в свое время, в его боли и заботы определяет «эпическое» начало поэм автора.
Поэмы Благова созданы в пору необычайно интенсивного и плодотворного расцвета лирики, что не могло не отразиться на характере поэмы, которая в 60-80-е гг. тоже переживает необычайный доселе расцвет. За тридцать послевоенных лет опубликовано, по приблизительным подсчетам ученых, более тысячи поэм. Большинство из них по своей структуре лирические: «В середине века» В. Луговского, «За далью – даль» А. Твардовского, «Суд памяти» Е. Исаева, «Одна навек» С. Викулова, «На уровне сердца» В. Жукова, «Богатырь» В. Цыбина, «Братская ГЭС» Е. Евтушенко, «Лед-69» А. Вознесенского и многие другие. Среди этих произведений выделим поэмы авторов, близких к Благову по складу поэтического мышления: например, «Трудное счастье», «По праву земляка», «Конек на крыше», «Окнами на зарю», «Против неба на земле» С. Викулова, «Бабье лето», «Две крови», «Вьюги», «Богатырь» В. Цыбина, «Бессмертник» и «Колыбель» В. Гордейчева, «Аленушка» и «Малина твоя» О. Фокиной. Близки эти поэмы поэмам Благова тем, что развитие сюжета в них определяется движением авторской мысли. Все они посвящены деревне и людям, населяющим ее. Судьба крестьян оказывается в поле поэтического внимания: это могут быть события прошлого, как, например, рассказ о деде-кулаке и отце-«сельсоветчике» в поэме «Две крови» Цыбина, события настоящего – повествование о неудавшемся председателе в поэме «По праву земляка» С. Викулова. Поэты озабочены судьбой деревни, ее жителей. Дума о деревне «красной нитью» проходит сквозь повествование викуловской поэмы «Окнами на зарю», лиризуя его до предела:
Нету старой деревни. Кого нам обманывать?
Моргунка тоже нет. Уработался. Спит.
Нет! И строит деревня сегодня все заново:
избы, клубы, дворы, психологию, быт.
Изображая быт, повседневную жизнь крестьян, поэты прозревают в ней судьбу всей страны, народа. Бытовая деталь «конек на крыше» в одноименной поэме С. Викулова становится символом русской истории, «верой и богом мужика»:
Он, конь, разделил до конца <…>
и пахаря горькую долю,
и ратную службу бойца!
На дымных проселках веков
немало стоптал он подков
и вытянул, вывез Россию,
Россию – страну мужиков –
из тьмы…
Тесную связь с поэмами Благова обнаруживают произведения с «женской» тематикой. Таковы поэмы «Бабье лето» В. Цыбина, «Трудное счастье» С. Викулова, рассказывающие о вдовах-солдатках. Особое место среди поэм о женских судьбах следует отвести поэмам о матерях. Такова, например, «Колыбель» В. Гордейчева, в которой мать понимается как хранительница жизни, ее стержень, «древо»:
В родном дому, покой дарящем,
превыше всех на свете крыш
над нами ты миротворящим
зеленым деревом стоишь.
Похожее понимание образа женщины в поэме Гордейчева «Бессмертник», представляющей собой рассказ о бабушке Алене, знахарке, к которой, как к источнику жизни, хранительнице ее истины, «корня», обращаются за помощью все: и дед-сосед, и внуки, и сам повествователь.
Образы женщин, матерей определяют пафос поэм: в них воспеваются обычные и в то же время «вечные» ценности жизни, каковыми являются дом, материнство, человеческая доброта, труд. Например, у О. Фокиной «простые» радости жизни выстраивают структуру поэмы «Малина твоя», по ним названы ее главы: «Дымовая» (о растопке печи в избе), «Дресвяная» (о мытье бани дресвой), «Банная» (о купании в бане), «Травяная» (о косьбе), «Домовая» (об угощении гостей), «Ночная» (о ночной пастьбе), «Березовая» (о сборе ягод).
Возвращаясь к Благову, отметим, что образ матери, воплощающей идею Жизни, и сама эта идея определили для нас путь анализа поэмного творчества автора. Начать, как нам кажется, следует с «Волги» как ранней, но самой, пожалуй, художественно завершенной благовской поэмы. В ней заявлен образ матери как носителя жизни. Женское, «жизненное» начало воплощено также в мысли о Волге-России. Поэма «Изба», в центре которой тоже образ матери-крестьянки, как бы вырастает из «Волги», точнее из одного ее сюжетно-тематического мотива – дома, как «гнезда», из которого «разлетаются» сыновья. Проблема «матери-сыновей» прочно связывает «Избу» с «Волгой».
Хотя «Тяжесть плода» кажется менее связанной с этими двумя произведениями, она продолжает в творчестве поэта всю ту же линию размышлений о жизни и ее ценностях. В силу того, что в «Тяжести плода» намечалось качественно иное понимание проблемы жизни в соотнесении ее с проблемой смерти (выход в постановку «вечного», общечеловеческого вопроса жизни-смерти), представляется логичным рассмотреть поэму как итог поэтического пути Благова.