В канаве грязной небо отразилось.
И милость Божья руку протянула.
Из глаз Христа слеза любви скатилась...
И там душа несчастная очнулась.
Омывшись Кровью жертвенной Святою,
в одежды белоснежные оделась,
и, устремившись к свету и покою,
в собрание пойти явила смелость.
Но что это: духовные калеки,
что богом себя в теле возомнили
и от гордыни полностью ослепли,
перед душою той сердца закрыли.
" Откуда ты пришла? Подумать только!
Ты же вот-вот опять назад вернешься!
И пахнет от тебя еще помойкой!
Что к алтарю ты запросто так прешься?"
И, сжавшись, как дитя от злого крика,
на заднюю скамейку она села,
чтоб не испачкать ризы у великих.
...Еле дыша, росла она несмело.
Через окошко - лучик света нежный
ласкал ее проснувшиеся чувства
и окрылял в душе живой надежду,
что Господу она совсем не чужда.
Испачкаться боялись все, конечно,
лишь изредка бросали подаянье.
Душа о них молилась так сердечно,
нужду свою неся Иисусу втайне.
Она-то знала, у Кого есть сила!
С колен вставая, всех она прощала.
О, как она к Спасителю взывала,
чтоб, как орлы все в небо воспарили.
Ведь с высоты орлиного полета,
если такое же имеешь зренье,
заметишь даже мелкое творенье,
увидишь, как внизу страдает кто-то.
Но,если перья все отяжелели
святые чувствованья притупились,
земною пылью очи засорились,
повисла гордость, словно ожерелье,
Так запросто тогда унизить душу
и отвернуться от нее с презреньем,
и, окунувшись в роскошь равнодушно,
поставить под вопрос свое спасенье.
Погубят мир ни войны, и ни взрывы,
ни ядерное страшное оружие,
и не вулканов мощные прорывы,
погубит мир людское равнодушие.