Василию Бабанскому
Опять над опустевшей степью
Парит осенняя пора.
И солнце – утомленный стрепет -
Роняет золото пера.
Еще с весны здесь правит охра,
Ложится росписью забав
На бок кургана, куст засохший,
На плечи смуглых скифских баб.
Одна из них, что побойчее,
Расправив каменный подол,
Зовет за дальнее кочевье,
Где мягче пуха суходол.
Свивалась, корчилась, летела
От ночи и до ночи вплоть –
Так вновь хотела влиться в тело
Ее базальтовая плоть.
И на паневене измятой
Не росы стыли – жаркий пот.
И пахли чабрецом и мятой
Ее соски и жадный рот.
Земля моих далеких предков,
Зачавшая мой древний род,
Здесь враг хозяйничал нередко
И сгинул не один народ.
Но даже в этом кровосмесе
Суть первородная жила
В былинке каждой – с болью вместе
И с женской жаждою рожать.
Не потому ль и в дальних далях
Разрезом глаз, овалом щек
Вдруг осчастливят тайной давней
Степняк, степнячка, степнячок.