Приручил меня к свободе
И высокой красоте,
Но не дышится мне вроде
Здесь , на этой высоте.
Потому как благороден,
Презирая кнут и плеть,
Плёл мне байки о свободе,
Ткал невидимую сеть.
Мне теперь ни встать ни сесть-
Я лежу в гробу хрустальном.
Впрочем, что то в этом есть,
В твоём жесте целовальном.
Эти розы в целлофане-
белые! Какая честь!
И горит свеча в стакане
И в окне светает. Шесть
строгих ангелов сусальных
мне внушают мысль иль весть:-
То, что жизнь моя- пародия,
Уложилась в этот стих.
И в плену чужой свободы я,
Волен кто за счёт других.
Начитаешься , надышишься
Пылью хитроумных книг.
Впрочем, пишется как слышится
звон затейливых вериг.
Где на каждый вздох и ропот
Есть украдчивый совет
И коварный лживый шёпот
И люминесцентный свет.
приручил меня к ученью
И теперь я- мудрый раб,
Что пришла к такому мненью:-
Человек в свободе слаб.