Людям, пассажирам Boeing 777, уничтоженным 17 июля 2014 года
Я почему-то все время думаю об очень тонком,
отведенном чуть в сторону, лОкте скуластого парня,
склонившегося над рюкзаками,
путешествующего налегке на свой частный праздник
жизни, отпуска, конференции? - и о той - девчонке
в кресло класса второго забравшейся к нему прямо с ногами.
Мне не очень видно, но чувствую - словно сито -
лица их сеют радость окрест. Перепонки
от турбинных небес полнит свежим летящим бытом,
как в стаканчиках плавает в воздухе чистота пузырьков минералки.
Тут виденье кончается. Так ли на самом деле
одуванчики на футболке ее нарисованы были на синем?
Да сами они - они ли? - 298 - тел.
До прожаренной черным -
Были.
До гари.
Корки.
Дальше статистка.
(Я не слышу ангелов.
Я надеюсь: они им пели...)
*
Вот патриот: он тащит пулемет.
А вот на небе белый самолет.
Он белый, белый - как халат врача.
Вот патриот - его за палача
не принимай:
он ни за что не отвеча...
Основа родин - он, куда б не занесла,
из смердяковских склизких лон -
его волна;
с глазком прищуренным и спиртом залитым,
он дым отечества, микроб он, отче-сын
полка из недоучек ПТУ,
он - ополченец, ПВО - его - ку-ку,
пробьет сквозь тучи: чет - не чет - его закон,
закона круче он.
И Он -
Вооружен.
Он Хор, он Хрон, с похмелья - вящий Вий,
в веках хронической обидой болен хмырь:
что не в него влюблен весь мир
что Бог - не О(n)
как одуванчик ..в мире звон летит, как стон...
А сто светил по лавочкам сидят.
и самолет летит по небу на парад.
И сто микроскопических решений
летят за ними, сто научных мнений.
Но в войнах мысли со страданьем, тет-а-тетом,
ломавшим голову над тайной смерти - этa
не ведома безумия - бациллa...
О патриот, о какова ж се сила
поставить небо на дыбы, и мир весь... с краю.
На черном небе белый разум умирает.