С каждым витком
всё кровавей, кровавей,
молохом ведьм разносятся
мысли.
Пенятся толпы
мутным потоком,
стиснутым в рокот,
сдавленым гоготом в горле.
Чёрные тени,
по площадям
и проспектам,
крыльями бреют
души прохожих
до черепушек,
и те как один,
друг на друга похожи.
Колесом по галлактикам,
по муравьям каблуками,
катится, вспахивая
вселенную плаха.
Небеса разверзаются,
из курганов выбираются
призраки,
чавкая, в красные
болота равнин
рушатся коллосы.
И с гор спускаются волки,
и стервятники целят в добычу,
тыков их древний обычай.
Стеблями тянутся
брошенные некогда камни,
набухая бутонами.
Идеалы лишь кажутся,
и идеи все прячутся
в притоны и храмы.
Может, яда тебе?
Или марихуаны?
В забытьи все мелочи
кажутся главными.
Те, кто выбирали мечи,
ложились
ошмётьями рваными.
Колесом катится
крест стопчатый,
втыкаясь в судьбы колами.
Дебильный ребёнок
играет мирами
словно шарами.
Сквозь вечность,
вращаясь,
стрела летит в скважину.
Буром дырявят,
ключом отмыкают.
Дороги петляют по краю.
Мы смазываем коленчатый
вал
и толкаем.
Кровь — словно масло,
и наши стремления
к власти
не так уж напрасны.
Так много свечей
от порыва распахнутой
двери
погасло.
Мы вечно стремились
к золотому дворцу,
хотели выпустить
хитрого чёртика
из табакерки.
Начертали мишень на замке,
в неё бросались камнями,
но пока не попали.
С когда-то спущенной тетивы,
вертясь и вращаясь,
к цели летит стрела,
ничем не гнушаясь.
С каждым витком
всё уже и уже,
сжимают питоном
круги спирали.
Осталась лишь малость.