Как вороница-ночь обронит перо,
на закат что в пустыне из льда горит...
как написано в книгах иных миров,
тех, что в нашем краю жгут заместо дров,
потому что мрак холоден и суров -
все дороги приводят в Рим.
Древний город мыслителей... И арен,
напитавшихся кровью, что твой нарыв.
Небо золотом плавится на заре,
солнце - мушка, увязшая в янтаре,
анфилады дворцов на пятьсот дверей.
Каковы они, те миры?
Говорят, их по пальцам не перечесть,
многолика и странна даль.
Но в ходу непреклонность, добро и честь -
легким лунным касанием на мече,
и короной огня, что горит в луче.
И зачем нам бояться, скажи, зачем?
Если так - то все не беда.
А еще я слыхала, лет пять тому...
Раньше чуяла лишь нутром.
Что дороги ведут к одному, к Нему,
через звездную вечность, планет кайму,
где стоит его вечный Трон.
Был над нами царь, воин и герой,
горд и светел, хорош собой.
Но завидев огней ярко-алых рой,
и маяк, в небе вспыхнувший над горой,
что манил его к славе ночной порой,
он отправился в путь и в бой.
Но пред тем повелел, как во тьмы часы
снова вспыхнут во мгле огни,
чтобы каждый не струсивший его сын
сбросил цепи замерзшей к утру росы,
чтоб отправиться вслед за ним.
И с тех пор я все жду, как наступит ночь,
в вечном бдении над мечом.
Пусть по воле вселенной не сын, но дочь,
но тверда и рука, и немала мощь.
И велико желанье ему помочь,
и стоять за его плечом.
А пока что в снегах я ищу тропу,
вне служений и славных битв.
Может шепот мороза подскажет путь,
и случится ли чудо когда-нибудь...
Вдруг прошепчет: "Уверуй и не забудь,
что вершить тебе предстоит".
...И внезапно нет сил оторвать с земли
вес походного рюкзака.
Снова с неба спускаются корабли.
Смотрит вслед им с надеждой девчонка Линн.
Все дороги ведут на рассвет вдали
и смыкаются на закат.