.
Пиита робких дам любил смущать.
Едва завидит их трясущуюся стайку,
Уж в голос: – Вот я Чтой-то вам продам!
И чтой-то двуесмысленно тылует за фуфайку.
И не было тому конца.
Однажды в тех местах шагал артиллерист.
После виктории.
И, внемля жалобам, проказника-пииту он словил:
– А ну! Кажи, чем торг ведёшь! –
Полез к пиите за фуфайку,
да сам в калошу угодил:
Лишь увидал пиитину вещицу –
Смутился сей артиллерист,
И стал краснее целомудренной девицы!
И в те места уж боле – ни ногой!
А сей пиита и по оны времена
Таинственной запряткой озорует;
И – к обоюдоострому довольству –
Всё ту же робость
тех же дам смакует!
* * *
Мораль вышеизложенного ся:
Уж коли в мире что заведено
Усердием игривого пииты,
Уж это – не говно!
И коль об этот счёт реви́зор завелся́ –
Реви́зора того примерно отшутите!
конец
.