Когда ты молчишь в ответ на мои сентиментности глупые,
Вера тут же кидается сыпать горох по углам,
Сыпет щедро, покорная ежеминутное
Наказанье принять, раз пришлась неугодною Вам.
Надя часто хворает - достаточно взгляда холодного,
Чтоб зашлась в страшном кашле, пророчащем скорый конец.
Но живет вопреки всем диагнозам доктора модного
И украдкой сплетает фату, чтоб пойти под венец.
Люба старшая. Тихая и несуразная,
Для родителей слишком случайная и потому
Все привыкла сама и мешает с лихими проказами
Боль отчаянья, горечь, ненужность свою никому.
Она бродит одна по заброшенным узеньким улочкам,
Сочиняя свою по-иному совпавшую жизнь:
Она, сбросив манто, круассаны горячие в булочной
Покупает с утра и скорее обратно бежит.
Там в мансарде, под крышей, где небо и глупые голуби,
Под расшитым кашне спит единственный в мире, ее
Никуда не спешащий и ни у кого не сворованный,
Наполняя дыханьем и смыслом прошитое солнцем жилье.