Затянуло деньки тьмой на убыль,
катит осень в упряжке...гнедой...
жухлых веток березовых проседь,
умброй мазанный шор полевой.
Растекается в драни палитра,
в колыбели цветущего ком...
тихим шепотом, словно молитвой,
лист кружило, вело над прудом.
Серый дымок акварели,
кутаны в сено поля...
стога по мякине горели,
куревым дымом плывя...
Щеки горят у рябины,
эко, дрезга, не спеши...
речи плести о старении,
в пепле заблудшей глуши.
Дряхлостью сизого края
ветром раздетых лесов...
где-то вдали замирая,
утхлый катился зов...
Тон поскудневшей свирели,
в желтом кругу, то немой...
дождь засекая рябину,
гроздь прослюнявит собой.
Эх, не тебе то сторенье,
правдой превыше всего...
коем принять б повторенье,
в красках бодрящих его.
В далях, с разводами света,
взору приткнется след...
сизые маковки елей,
тянули в холще эполет.
Что тьма глухомань тараканья,
втянула рисунок на холст...
волны бурлили в тумане,
с небес в колеснице на плес.
Для всех поистертая тема,
задурачит иной стороной...
отделяя зерна от плево,
Репин маз наводил дорогой...
Коль по судному, да к причалу,
шаг за шагом ведя домой...
колобродя в спирали к началу,
катит осень в упряжке...гнедой...