Тот же гусь!

 
   Говорят, что и великие ошибаются! Чтобы не быть голословным – вот вам пример, который оставила нам наша история. Однажды, когда Император Павел Первый проводил смотр лейб-гвардейского полка, то увидел сына генерала Дибича. Он тут же приказал – «Сего безобразного карлу уволить из гвардии немедля за его такую физиономию, наводящую уныние на всю гвардию!» Но известно, что из этого «карлы» вырос русский генерал-фельдмаршал, с 1823 года – начальник Главного Штаба, главнокомандующий в русско-турецкой войне в 1829 году.
   Сталин рядом с собой не смог рассмотреть и раскусить «карлу» - Никиту Хрущёва, который после смерти Сталина глумился над его памятью.
Также Горбачёв и Лигачёв продвинули на высокие должности своего «карлу» - Бориса Ельцина, который и распустил КПСС.

Нам хоть Каин окаянный,
Только блин словцом подмажь –
Вот и Ельцин, если пьяный,
Понимаем - это наш!
Пчёлкин бьёт не мимо цели,
Размышляя до зари -
«Все, признаться надоели,
Как надворные псари!»
Круг на старом патефоне:
Разговоры в день поста,
И скажу - на этом фоне
Ельцин – просто высота!
Вроде русый, а не пегий,
И в пробоинах анфас –
Он же против привилегий,
Он, естественно, за нас!
«Вань! Да он с родного тына,
И гляди, по меркам - хват,
Не орясина–детина,
А сказали – демократ!
Это что? Не враг народа?
Может быть, при нём наган?»
Пчёлкин – «Нет! Свобода - мода,
Он – партийный хулиган!
Если честно, ненормален,
И душой, поди, не чист -
Про таких товарищ Сталин
Говорил – «Оппортунист!»
И на то известна шутка –
Просветить тебя берусь:
Помнишь – «Троцкий – проститутка?
Вот и Ельцин тот же гусь!»
«Вань! Да ты ума палата –
Открываю прямо рот!
Может быть, тебя без блата,
Ельцин в свиту заберёт?»
Баба что? Сначала хает,
А потом - наоборот?
Рядом с ним дерьма хватает,
Я по должности не тот!
Бесполезно с этим спорить –
Навсегда солдатский сан:
И не мне при нём позорить
Имя истинных крестьян!
Уж вино шальное бродит,
И заметен пьяный бег –
Скоро всех «облагородит»
Благодетель и стратег!
А о нас - никто не вспомнит,
В порошок, поди, сотрут,
Пусть пока землица кормит,
Если вдруг не отберут!
«Вань! А ты на вид неброский,
Но тобою славен род,
И по мне, как Кашпировский,
Всё-то видишь наперёд!»
...Что мы знали и не знали?
Кто направил нас бегом?
Нас Крестами осеняли,
Нас крестили батогом,
Наделяли правдой веской,
Не свою давали ось,
Но в гармонии библейской
Жить, увы, не довелось!
Век железный и клеймёный,
Год, когда потерян сон -
Список Чести поимённый
В наш синодик не внесён!
Поминают? Значит, чохом,
Персонально дай пороть –
Разбросало по эпохам
Время споров нашу плоть,
И скатился месяц ясный –
Меч и сабля под рукой:
Этот – белый! Этот – красный,
Но, а Пчёлкин? Кто такой?
Что он времени ответит,
Услыхав другой псалом?
На добро – он лаской светит,
А на зло – ответит злом!
Если бой – намерен драться,
И пройти огонь и дым,
Но не может надругаться
Над Отечеством Святым!
Кровь его – горит в Короне,
Потерялось много сил,
Самозванцами ж на Троне
Бог его не обделил!
Кто прислушается к стону?
Кто свою умерит сыть?
Им бы снова по закону
Флаг подложный водрузить!
А народ зевает сонно –
За него решает сброд,
Лишь в грозу Наполеона
Нужен собственный народ!
Испокон на белом свете -
Врут вожди, календари!
... «Вань! Сказали в Сельсовете –
Срочно ваучер бери!»
Паспорт дай мне ради бога,
Плюс – на ум, два – в голове:
По бумаге этой – «Волга»,
А, возможно, будет две!
Что положено - по чести:
На двоих - четыре впредь!
...Коль собрать бумаги вместе,
Можно что-то подтереть!
Снова – «Вань! Не надо драться,
Я довольна, будь здоров –
Не пора ли записаться
Нам на курсы шоферов?
В ночь своим умом прикину –
Хорошо живём, едим:
«Волгу» мы подарим сыну,
Две другие – продадим!»
Пчёлкин ей – «Макулатура!
Два с печатями листа!» -
Не сказал ей – баба-дура,
Вольность всё-таки не та!
...Он смотрел солдатским оком,
Но не видел далеко -
Если б Пчёлкин был Пророком,
То жилось бы нам легко?!
Не Пророк! Не пастырь! Паства,
Сам живёт без дураков -
Понимает Государство,
Как Знамение веков!
Где народ, в судьбе не дикий,
И не быдло, а народ,
Если Царь – то Пётр Великий,
Сталин тоже подойдёт!
Власть при совести, едина,
Без подвоха – «Виноват?» -
За отца, за Бога, сына,
За Россию, за солдат,
За победу! Вместе – «Слава!» -
Так нам истина велит,
В целом – Родина! Держава -
Наш Оплот и Монолит!
После – речи, разнотолки,
Поработал? Кушай всласть,
Власть, которой нужен Пчёлкин,
А ему – родная власть!
Вот обычные повторы,
Без нужды - не суесловь:
Помогает сдвинуть горы
Обоюдная любовь!
...Ну, о чём, поэт, хлопочешь
Под своё веретено?
Может, Пчёлкин, как ты хочешь,
И не думает давно?
В простоте своей – не гений,
Для него - важнее тишь,
И восторгом ощущений
Ты его не удивишь?
Что в пророчестве далёком
Для него высокий глас?
Он своим крестьянским оком
Видит разное подчас!
За него - не думай долго,
Не теряй остаток сил –
Он без всякого восторга
Власть и время оценил!
...Но про власть пока ни грамма –
Объявляем карантин:
«Вот, читайте, телеграмма,
На побывку едет сын!»
Ожидай гостей полроты,
Про застолье не забудь –
«Ничего! Мы из пехоты,
Разберёмся как-нибудь!»
Бабка в слёзы – «Ждать устала,
А гостей одно сзывай!»
Пчёлкин тут же – «Лучше сало
Из подполья доставай!»
Суета вокруг, куда там,
Радость чаще за тоской -
Расщепить готовы атом
Ради милости такой!
Вот и сын родной с дороги –
Наконец–то, милый кров:
Бабка в слёзы на пороге,
Ну, а Пчёлкин? Он суров!
Правда, смотрит виновато,
Будто кто-то сердце сжал –
Видно вспомнил, как когда-то
На побывку приезжал!
Вот счастливая минута –
С глаз упала пелена:
Поменялось время круто,
Но, однако, не война!
Разговоры - не по книге,
Гордость нынче – поделом:
Не случайные ошмыги -
Сын за праздничным столом!
Значит, будут гости снова,
Значит, «горькую» допьём,
Коль частушка не готова,
Песни старые споём!
Но не то, гляди, выходит –
Блеска нет у моряка,
А застольем хороводит
Непонятная тоска!
Языками зачесали –
«Что-то братцы не с руки!»
...Тут не пляшут, как плясали
В давний год фронтовики!