Из нартских легенд.
Был так обозлён уаиг Афсарон,
что пламенем синим окутался он
и мести за сына вынашивал план.
Батрадза – боялся затронуть; но в чан
решил переправить его стариков
и съесть Урызмага с Хамыцем – готов.
Зазвал к себе в гости, а сам дал наказ
меньшим сыновьям: «Вы с оружьем как раз
у дома попрячьтесь. Когда их питьё
на землю повалит, вы пенье моё
услышите, – сразу спешите, и столь
врагам будет горьким и хлеб мой, и соль!»
Набила зверей под своею горой
семья уаига, – обильной едой
уставлены плотно, трещали столы,
а сам Афсарон раздавал похвалы,
и здравицы он без конца возносил:
«О гости, вы пейте – прибавится сил!»
А нарты с веселой душой за столом
сидели и славили дружеский дом.
От крепкого ронга уже захмелеть
успели они. Приготовился петь
кривой уаиг, но при этом сказал:
«Прошу я, чтоб ты, Урызмаг, указал,
что петь: старину или новую песнь?»
«Я знаю, певец ты отменный, но здесь
мы голос твой нежный хотим оценить.
Ты можешь нам новую песню излить».
«Загнали собаки в туманный день двух кабанов.
Укрылись они в густом камыше, путь не нов.
Нет, не уйти этим двум кабанам, нет, не уйти...
Ощерив клыки, свирепые псы стоят на пути.
Собачьи зубы дичь разорвут на клочки, на клочки...
Горячая кровь льётся кругом – на мох, на сучки».
Так пел во все горло кривой уаиг.
И тот, и другой понял нартский старик
напева угрозу, и хмель с них слетел,
бесславно бежать приготовились. Цель
близка – уж стоят, как свирепые псы,
его, уаига, меньшие. «Спаси,
Батрадз, нас!» Он был на вершине горы
и песню услышал: «Ори до поры,
глупец Афсарон!» – птицей ринулся вниз,
во двор уаига, и каменных брызг
взметнулось с раздробленных нартом камней
немало. Что тела стального сильней?
А звон переполнил и горы, и дол,
и поняли нарты – Батрадз к ним пришёл
на помощь. Тут песню запел Урызмаг,
на вой Афсарона ответил он так:
«Продлятся дни твоей жизни, хозяин, ты щедр!
Припасы и снедь пусть не точат ни жук, ни червь.
Ты мясом лесных зверей на славу нас угостил,
и голос так нежен был, которым гостей одарил.
Ах, солнце наше, но песню свою не допел,
о чём в конце говорится, услышать и не успел.
А дальше слова такие – помощь пришла кабанам,
их щит – искроглазый львёнок – стрелой летел по горам.
Клыкастой собаке разве спастись от его когтей?
Сорвёт он собачьи шкуры, до их доберётся смертей!»
Допел Урызмаг эту песню, и вдруг
пробился в жильё уаигов их друг,
их мальчик, Батрадз, и сорвал он косяк
дверной – да с врагом твоим станется так! –
избил Афсарона, его сыновей.
Своих стариков дорогих поскорей
он с честью доставил домой. С той поры
никто не живёт на вершине горы.