Твардовский родился в 1910 году в деревне Загорье в семье крестьянина-кузнеца. С 1928 года жил в Смоленске, учился в педагогическом институте. В 1931 году отца раскулачили и сослали с женой и шестью детьми за Урал. В 1936 году Твардовский пишет поэму «Страна Муравия», в которой его герой, крестьянин-единоличник Моргунок, ищет мужицкий рай. Фактически, Твардовский воспевал «социалистический перелом в деревне», таким образом поддерживая реформы Сталина. Был замечен и награждён Сталиным орденом Ленина, а также увенчал Сталинской премией. А во времена Хрущёва уже был награждён Ленинской премией, фактически, за поддержку Хрущёва и развенчивание Сталина. Вот так «колебался» великий поэт вместе с линией родной партии.
Рай – не ад под Сталинградом,
Ни огня, ни взрывов нет,
Да ещё вдобавок рядом
Удивительный поэт!
Разговор? Да нет проблемы,
Словом мысли не срывай –
Выбирай любые темы
И вопросы задавай,
Задавай, но так, не разом,
Темы вечные зови,
А, желаешь, то рассказом
Сам поэта удиви!
Расскажи, как там, на фронте,
Где главенствовал приказ,
Был дружок в морской пехоте –
Звался «Тёркин!» всякий раз!
Звался, видимо, для форса,
Великан, не пионер –
То ли блажь влекла матроса,
То ли был на то пример?
То ли факт эпохи бурной,
Что порадовал слегка –
От судьбы литературной
Было всё у моряка!
Балагур! Одно – отрада,
Бил неистово врагов,
Жаль, погиб в пучине ада,
Там, у волжских берегов!
...Не рассказ – сама обнова,
Как в ночное – костерок,
И поэт добавил – «Слово
Поважней порой, чем полк!
Слово – Вера, Слово – Сила,
Слово – Бог-Величина,
Этот вывод подтвердила
Та, Великая Война!
Факт, солдатик-непоседа,
Удивительны дела!»
...К слову – слово! И беседа
Тихой речкой потекла!
Не плевок вопрос, но смачен,
Что поэт, поди, не ждал –
«Твой родитель раскулачен,
Ты же это оправдал!
Жил в плену партийной темы,
От подачек – не икал,
Ведь герой твоей поэмы
Рай мужицкий отыскал!
Только рай – подобен аду,
Но мужик не отличил,
Говорят, тебе награду,
Сталин с почестью вручил!»
За вопрос, солдат, спасибо,
Что сомнением гадать?
Коль тебя пугает дыба –
Всё сумеешь оправдать!
И, намеренно, не сдуру,
Назовёшь июль зимой –
Оправдаешь диктатуру,
Как и год 37-й!
И останешься с грехами,
Вознося не правду – ложь,
И партийными стихами
Песнь диктатору споёшь,
Вздёрнешь флаг над Сельсоветом,
Станешь бардом на момент –
На! Казни меня при этом,
Слаб поэт-интеллигент!
Я, в стихии перекосов,
Просто жизнь свою спасал,
Только знай, вовек доносов
На собратьев не писал!
Чист душой, и не замешан,
Был, как все, в плену у дат,
Но по правде - грешен, грешен,
Ты прости меня, солдат!
Пчёлкин вновь – «Полно сомнений,
Не понять печатный крап –
Как живой, то Сталин – гений,
Мёртвый – Каин и Сатрап!
Тех и этих обезглавил,
И Хрущёву был не мил,
Ты, как все, живого славил,
Позже - мёртвого хулил!»
...Было! Гнулся коромыслом –
«Вознеси! Опереди!»
Грешен я, что здравым смыслом
Часто пожертвовал, поди!
Сам партийной силе сдался,
Промолчать, увы, не смог –
Я привычно «колебался»,
Как партийный демагог!
...Факт не требует ответа,
Коль солдат на вывод скор –
Для великого поэта
И признание – в укор!
...Оказалось, надо видеть:
Помрачнел авторитет,
Пчёлкин? Он не мог обидеть,
А хотел найти ответ!
...Разговор вполне нормален,
А ответам – нет цены:
«Виноват товарищ Сталин,
Да и я не без вины!
Не суди легко и строго,
Не считай свой яд за йод –
Верил я, что вот, немного,
И прозрение придёт!
Сталин всё-таки исправит
Перегиб и перекос,
Не себя, страну восславит,
Как Восшествие, Христос!
И возьмёт слова в основу –
«Не убий!», «Не укради!»
Я доверился Хрущёву,
Вот за это – и суди!
Мне доныне, Сталин, гений,
Жаль, жестокостей не скрыть,
Только сталинских свершений
Никому не повторить!
Точку ставь, не запятую,
Отвори эпохи клеть –
Поднимая Русь Святую,
Не умел он люд жалеть!
Тень его обратно будят,
Чтоб других опередить,
Верю, Сталина осудят,
Но эпоху – как судить?
С кем стоять в библейской схватке?
Как делить кровавый стыд?
Судей всяческих в достатке,
А вот с правдой – дефицит!
Ближе нам родная шкура,
Напугался? Выбирай -
Нынче, правда – диктатура,
Завтра, правда – новый рай!
Мы избиты и распяты,
Мы в застенках без тюрьмы,
И в свободе – азиаты,
А в надежде – снова мы!
Век без памяти и крова,
Месяц в спячке, день в пути,
Мы, «птенцы гнезда Петрова»,
Не успели подрасти!
Это – Русь! И мы едва ли
Стали лучше, чем вчера –
После смерти предавали
И Великого Петра!
Сталин времечко измерил
И подпёр кровавый свод,
А народ ему поверил -
Ну, суди тогда народ!
Но народа нет другого –
Чувств моих не береди,
Коль судить стремишься строго,
Всех без выбора суди!
...Не решай задачи спором –
Боль словами не убить,
И фальшивым дирижёром
На Руси привычно быть!
И привычен голос льстивый –
Правда? Нет, не дорога,
Ведь холуй медоточивый
Поопаснее врага!
Я – поэт иного века,
Ни на йоту не соврал,
И обличье Человека,
Знай, солдат, не потерял!