Всё-таки у автобуса есть громадные преимущества перед метро: во-первых, он не имеет коварных автоматов, подсовывающих чек вместо билета, во-вторых, уютно обнимает креслом, с которым за 10 дней поездки мы просто срослись, а главное, из окон автобуса открываются виды - шикарные, открыточные виды Парижа.
Мариуш ювелирно вписался в арочный проезд через северное крыло Лувра, и вот уже перед нами открывается Сена с живописными мостами и набережными.
Проезжаем мимо Дома Инвалидов, где в гробнице из красного порфира покоится тело Наполеона. Камень для гробницы по просьбе архитектора был доставлен из России, с берегов Онежского озера.
Императора Николая спросили:
-Ваше величество, как могло случиться, что Наполеон, повинный перед Россией своим нашествием на нее, оказался закован в российский мрамор?
— А так ему и надо! — ответил Николай...
Возле здания Пантеона остановка. Часть группы ушла на ужин с лягушачьими лапками, часть разбрелась по Латинскому кварталу, а я, выполняя свой план, разбрелась по Люксембургскому саду.
Низкое солнце готовилось спрятаться за сгущающимися на западе облаками. Гармония, красота и тишина сада уютно обволакивали. С летней сцены рядом с кафе доносились негромкие звуки скрипичного концерта совсем юных исполнителей. Пиво, выпитое за столиком с видом на Люксембургский дворец, еще больше настраивало на романтический лад.
В воде фонтана Медичи, построенного по прототипу римского фонтана Треви, грезилось отражение Марии Медичи, разбившей этот сад и грустившей по своей далекой, цветущей Италии. Среди деревьев мерещились тени Цвейга, Дидро, Руссо, за соседним столиком сидел, конечно, сам Хемингуэй и заносил в блокнот заметки для своей будущей книги о Париже "Праздник, который всегда с тобой". Влюбленная парочка на скамейке была похожа на Ахматову и Модильяни, у которого никогда не было одного су для стула,платного в их эпоху, а за скульптурой Марии Стюарт нервно ходил взад-вперед с газетой подмышкой наш Владимир Ильич, явно поджидая кого-то.
Через 1,5 часа тучи окончательно сгустились, сильные порывы ветра подняли песчаную бурю. Пришлось покинуть сад. Под первые капли дождя группа собралась в назначенном месте, подтянулись довольные "лягушатники", заявив, что ничего вкуснее лягушачих лапок они в жизни не едали. Мы быстро погрузились в автобус и теперь смотрели на Париж через потоки воды, скользящие по стеклу. Но, когда приехали на смотровую площадку Трокадеро, с которой открывается вид на Эйфелеву башню, дождь, как по мановению волшебной палочки, прекратился.
Башня уже была вся в огнях, а ровно в 10 вечера, как и каждый последующий час, она должна была в течение 10 минут мигать дополнительной подсветкой.
К многочисленным автобусам, доставляющим туристов посмотреть на это действо, тут же подбегали группы молодых африканцев и начинали трясти перед носом туристов макетами Эйфелевой башни всех размеров:
-Бабуля, купи, халява! - кричали они, подбегая к молоденькой девушке. Это водители, смеха ради, обучили бедолаг так обращаться к молодым женщинам, и они, думая, что очаровывают женщину комплиментом, улыбаясь белоснежной улыбкой, вопили:
-Бабуля, бабуля! Халява!
А мне почему-то было жаль этих молодых парней, вынужденных зарабатывать средства к существованию таким способом...
Около 60 тонн оловянных копий Эйфелевой башни, произведенных в Китае, продается за туристический сезон. Почти половина из них возвращается обратно в Китай вместе с китайскими туристами.
Пять лет назад Таня, автор того самого Мумба-Юмбы, первая из нашего коллектива съездившая в Париж, привезла нам в подарок брелки с башней. Четыре года он у меня просто стоял без действия, а в мае прошлого года я прицепила его к запасному ключу от кабинета и стала ежедневно пользоваться. Результат магического действия появился практически сразу - второй год я любуюсь Эйфелевой башней в натуре.
-Танюшка, спасибо!Брелок, заряженный твоей любовью к Парижу и подаренный от чистого сердца, работает.
В тот момент, когда башня в 10 вечера замигала, среди собравшейся толпы вдруг послышался нарастающий шум и аплодисменты. Оказалось, молодой человек, преклонив колено, сделал предложение своей девушке, надев ей на палец кольцо. Сначала зааплодировали стоящие рядом посторонние люди, потом круг всё больше расширялся. Все улыбались и на разных языках желали молодым счастья. Девушка стояла смущенная. Картинка была, весьма, трогательная...
А дальше была ночная поездка по городу, сияющему красочной, но сдержанной подсветкой, дорога к "Мулен Руж", на которой нам попались уже знакомые бомжихи, укладывающиеся спать на своем диване под сенью каштанов бульвара Рошешуар, Переферик, наш отель и, конечно же, наш будильник.
Завтра нам предстояла дальняя дорога в Нормандию, и поэтому на сон опять оставалось мало времени.
А здесь можно почитать старый стих, написанный до поездок, без представления о месте, в котором происходит действие:
http://www.stihi.ru/2013/03/27/4923
26.06.2014