N.N.*
Пора любимых мною хризантем.
Их горький запах для меня услада.
Давайте не касаться этих тем,
Когда вокруг осенняя прохлада,
И воздух чист, как мытое стекло,
И запах листьев, свежести и дыма.
Мне говорят: "Ты слишком нелюдима!"
Но время встреч еще не истекло.
Как близко подступили небеса!
И далеки, как горные преграды.
Светло и пусто, дождь на волосах,
И листья клена сбились у ограды.
Среди могил неведомых идей
Теснится строй, торжественный и строгий.
Среди могил любимых мной людей
Дожди и листья падают под ноги.
Я прихожу сюда не ради встреч.
Я лишь хочу теперь суровой данью
Почтить то место, что должно сберечь
Покой их душ грядущему свиданью.
Меня манят прекрасные черты
Нетерпеливо прерванных движений.
Мой строгий друг, мой гений простоты
Меня спасал от прошлых унижений.
Какая злая, глупая стезя –
Идти дорогою вражды и бойни!
И вот теперь не верить мне нельзя,
Когда сказали: "Милый твой – покойник…"
Кто упокоить мог его черты
И сердце, близкое с моим навеки?
Мне отвечают: "Ты, и только ты,
Забывшая об этом человеке."
Ах, мне ли было забывать его?
В пожаре дней очнулась, но могила
Дала приют для друга моего,
Она, не я,
а я
его любила…
Среди дождя, листвы и хризантем
Моя печаль отчаяньем чревата.
Стою одна, утешенная тем,
Что он сказал бы: "Ты не виновата!".
Вдруг опьянило запахом волос,
На лоб упавших прядью шаловливой.
Мне все же сладкой болью довелось
Напиться с губ его и стать счастливой,
Коснуться грани, хрупкой, как стекло,
И быть пронзенной нежностью горячей.
Но если время встреч не истекло,
То как же стать могло у нас иначе?
Дождливых дней нам не вернуть назад.
Уже зима метёт поземкой белой,
И на меня глядят его глаза
Торжественно,
и празднично,
и смело.
Я буду странствовать по той земле,
Где мы могли еще найти друг друга
До той поры, пока в рассветной мгле
Укажет путь к нему ночная вьюга.
2003