Ты прости меня девочка милая,
за опавшие листья в саду,
за туман невозможного «ты, да я»
и трясину на каждом шагу.
Улетай от зимы сизокрылая.
По вискам расползается изморозь
и по венам вздувается лёд,
только в памяти небыль торчит как гвоздь,
даже время её не берёт
- мною проклятая независимость.
Извини, я тебя не обрадую
тем, что было и этим, что есть.
Всё своими руками я сам кую.
Только радость, для небыли месть,
берегу за высокой оградою.
Здесь рапсодию, новыми нотами,
пишет утро лучом по росе.
И такую гармонию, mon ami,
не почувствуешь больше нигде,
в бесконечность уносится - «Всё! Аминь!»
…я охрип от восторга щенячьего
кипятком под себя исходил
ты же мудрая дура оставь его
свою яхту спусти со стропил
и плыви на деревню Канарьево,
там достаточно классных мудил
где от запаха леса лингамьего
раздвигаются ноги без сил…
Ты прости меня девочка милая,
за несвежесть лапши на ушах.
Помнишь гвоздь невозможного «Ты да я»?
Где-то выпал, да ну его нах!
Прилетай навсегда, сизокрылая!