Исповедь гардемарина

               
 
         После  взятия  Крыма  в  ноябре  1920  года,  Ленин  приказал
     «с  врагами расправиться  беспощадно».  Выступая  на  собрании
     московского партактива  6  декабря  1920  года,  он  сказал: «В  Крыму
     сейчас  300  тысяч  буржуазии. Мы  их  не  боимся.  Мы  их  распределим,
     подчиним,  переварим».  Операцию  по   массовому  истреблению
     офицерства  возглавили  еврейка  Р.С.Землячка  ( урожд.  Залкинд
     Розалия  Самойловна)  и  мадьяр  Бела  Кун.  В  общей  сложности
     было  уничтожено  только русских   офицеров  около  30  тыс.человек      
         Вот  как  описал  эти  события  свидетель  и  поэт  М. Волошин:

                "Зимою  вдоль  дорог  валялись  трупы
                Людей  и  лошадей,  и  стаи  псов
                Въедались  им  в  живот  и  рвали  мясо.
                Восточный  ветер  выл  в  разбитых  окнах,
                А  по  ночам  стучали  пулемёты..."
 
 
Завершилась  победная  скачка
И  упал  под  копыта  скакун –
Наделила  проклятьем  Землячка,
А  расстрелом – мадьяр  Бела  Кун!
Наша  смерть – не  восшествие  к  Славе,
Просто  выбор  обидный  и  злой –
Нас  оставят  в  случайной  канаве
И  прикроют  кровавой  землёй!
Ни  Креста,  ни  могилы,  ни  знака,
Ни  молитв,  чтоб  услышал  Господь –
Только  ворон  да  злая  собака
Разнесут  офицерскую  плоть,
Только  выкрик  коварного  беса,
Только  похоть  горящих  минут,
Да  огни  на  камнях  Херсонеса,
Что  туманной  слезой  помянут!
Портупеи  и  кортики  сняты,
Знаков  нет,  не  сияют  Кресты –
Как  Христос,  на  Кресте  не  распяты,
Не  придём,  как  Христос,  с  высоты,
Не  вернёмся  гвардейским  парадом,
Не  пройдём  по  разметке  дорог –
Отплатило  Отечество  адом
За  исполненный  всё-таки  Долг,
За  потери  под  Плевной  и  Нарвой,
За  поход  по  степи  ледяной –
От  России  больной  и  кровавой
Только  выкрики  в  грязной  пивной,
Только  полость  пробитой  шинели
Да  осколком  распоротый  кант –
И  княжна  на  стамбульской  панели,
И  в  швейцарах – седой  адъютант,
И  страда  в  чужедальней  землице,
И  немого  забвенья  стена,
А  из  памяти – крестик  в  петлице,
Да  ещё - имена,  имена,
И  в  записках – посмертные  были,
И  в  музеях  чужих  ордена!
...Может,  Родину  мы  не  любили?
Может,  нас  не  любила  она?
Или  подвиги  временем  смяты?
Или  были  мы  «против»  и  «за»?
Может,  царских  времён  аксельбанты
Слишком  застили  чьи-то  глаза?
Не  гадай  на  винтовочной  ложе –
Лучше  жизнь  постарайся  отдать!
Мы – походной  России  вельможи,
Не  сумели  судьбу  угадать!
Разделились  на  кланы  и  классы -
Эти – «с  ними»,  а  этот – «за  нас»
И  пробитые  в  бойне  кирасы
Доиграли  прощальный  романс!
Вот  и  выбор – простая  минута:
Прорастут  сквозь  скелет  семена –
Плохо  нам,  если  бойня  и  смута,
Лучше  нам,  если  снова  война!
И  тогда,  ободрённые  речью,
Облачимся  в  свои  кивера –
Вновь  раскурим  чубук  под  картечью
И  воскликнем – «В  атаку!  Ура!»
И  поверим  в  победном  хорале -
Нас  награды  посмертные  ждут:
Так  когда-то  и  мы  умирали,
Покоряя  последний  редут!
На  скаку  беспощадном  и  яром
Нам  слезу  на  щеке  не  стереть –
Не  растерзаны  были  б  мадьяром,
А  почётную  приняли  б  смерть!
Но  сегодня  за  смерти  обидно,
Что  сошлись  под  закат  голубой –
Умирать  за  Отчизну  не  стыдно,
Стыдно  жить  бессловесной  толпой! 

                23.11.2009