Сам себя он довел до границы,
До границы душевных страданий.
Там он сам приготовил гробницу.
Для себя, для загробных свиданий.
Он так любит те вещи и лица,
Что ему только боль доставляют.
А забыть, отпустить он боится,
Ведь они же его вдохновляют.
Когда ночью он слезы роняет
На подушку свою, еле слышно,
Свою душу он словно пытает,
Говоря сам себе: «Так уж вышло».
Когда лезвием бритвы проводит
Он по горлу себе, еле видно –
Он от боли душевной уходит.
Перед Богом ему уж не стыдно.