Я роюсь в отвалах из слов, прилипающих к мОзгу:
"Соборность", "сакральность", "святая","могучая","рать"...
Шныряет народ разношёрстный, без шика и лоску,
Торгуется, спорит, галдит, и пытается что-то урвать.
Скучает торговец, лежалый товар озирая, зевает,
Ему бы хоть что-то сегодня кому-то продать;
Уже не о прибыли этот делец помышляет:
Товар то лежалый - хоть как-то, но надо отдать
Вот тут он сквозь зубы промолвил: послушай-ка, дядя,
Вот эти остатки возьми - отдаю без навара, ей-ей,
А, коль не при деньгах, давай-ка махнёмся не глядя:
Зайду вечерком поболтать - покорми и чего-то налей.
А вечером мы толковали и ели под стопку домашней,
Он тихо посетовал, мол, времена донельзя изменились
И то, что святым нам казалось по "моде" вчерашней
Свалялось, стопталось в сознании и покосилось.
Сегодня слова "не убий", "не кради у соседа" не в моде,
А "блудом"не грех при народе бесстыдно гордиться,
Я "верность" припрятал в родительском старом комоде:
Пускай полежит - вдруг потомкам потом пригодится...
Мы зА полночь с ним засиделись за тихой беседой,
Чаёк, сахарок, медным боком блестел самовар...
Я спросил его имя, чтобы знать, с кем сегодня обедал,
Он пожал мою руку и тихо шепнул: Антиквар.
Неделя прошла в беготне, суете и житейских заботах.
Вновь бурлит барахолка, я на прежнее место пришёл,
Люди новый товар разложили на чистеньких полках,
Ни его, ни товара! Купили? Знать, нужен кому-то ещё!