Гой ты - мать моя, твою мать,
что сумой и тюрьмой пугала,
где страшнее - сойти с ума,
не успевши поднять забрала.
Покрываешь кровавой мглой
предрассветные колокольни,
все, что сбыться в тебе могло -
здесь лежит, и ему не больно.
Да растерянный Михаил,
Божий Свет не узря в зерцале,
возле черных твоих могил
хлещет горькую с мертвецами.
22 янв. 2014
Киев