В детстве я была похожа на портрет кудрявого Володи Ульянова c маленькой красной пластмассовой звёздочки.
Каждое лето мы с родителями ездили в отпуск на поезде из Ташкента в Минск с пересадкой в Москве.
Путешествие было по всем правилам: c сажей из открытого окна плацкартного вагона, варёными вкрутую яйцами,
курицей, завёрнутой в исписанную кальку, бурыми помидорами и сливочным маслом в пол-литровой банке с водой.
До сих пор помню пышущие жаром камни Красной площади, пугливых голубей под ногами,
которые казались тогда огромными страшными сказочными птицами.
Бесконечные и многочасовые очереди москвичей и гостей столицы, как пчелиный улей, гудели разговорами
о Ленине, о том, как он выглядит, как нужно вести себя с ним рядом, что можно, а чего нельзя.
И тут, вспомнив недавнее посещение зоопарка со слонами и белыми медведями, я громко, звонко, с выражением
задаю родителям, а заодно и толпе уставших паломников вопрос: " А Ленин кусается?"
Так впервые случайно прозвучали диссидентские нотки трёхлетнего ребенка.