Страшная сеча

               
Там, где за  стенами Сиктыма   
Шумит лавинами Тянь-шань,
В ущельях радостно кочуют   
Кабан и трепетная лань.
 
Здесь по Сиктымщине, бродили      
Отарой тучною ослы,               
А красноносые крестьяне 
Растили  паклю  и овсы.
 
В долине  буйно колосились
Мякина, хрен и ананас.
Всё это Нестор  - летописец
В скрижалях описал для нас.
 
Теперь под стенами  Сиктыма       
Стоит  чугунный броневик,
А в нем сидит, чеша  мошонку,
Объятый думой большевик.
 
Ему ходок принес  депешу,
Что Хан-Батый, собравши рать,
Каряков и карело – финнов,
Идёт Сиктым осадой брать.   
 
И на сиктымские курганы
Летит косяк аэропланов,
А из степей Талды-кургана
Идут ордою басурманы.
 
    Б И В А К
 
Но тих был наш бивак открытый.
Кто писю брил, кто кушал жито,
Кто так сидел с мандой небритой
И песню пел, стуча копытом.      
 
Курсистка Роза фон дер Блюме,
В потертом старом шушуне,
О светлом будущем мечтая,
Вздрачнуть решила при луне.
 
Радистка Пирожкова Клава,
Стирая в тазике трусы,
Бойцам показывает смело,
Своё мочало и усы.
 
Суровый командарм Будёный,
В кальсонном ватном неглиже
Упал под лавку бездыханно,
Нюхнув промежность ВПЖ.
 
А  артнаводчик Гога Кряклый 
Навёл на склад  толпу  цыган.
И те, украв пальто из драпа,
Лабают в таборе  канкан.
 
Свернул косяк я из газеты,
Найдя клочок, где говен нету,
И медсестрице дав минета,
Вздремнуть улегся у лафета.
 
И только  сладко задремал  я,
Сквозь сон услышал чей-то крик,
То краснофлотцы комиссару
За  сопкой  сделали кирдык.
 
         С Е Ч А
 
Над полем боя встало солнце    
И Хан-Батый что было сил,
Своим карякам построенье
В рожок походный затрубил.
 
И тати, повскакав с матрасов,
Поев овса и редьки с квасом,
Как распоследних пидорасов,
Решили нас прикончить разом.
 
Попёрли орды Батый-хана,
Кидая бомбы с ероплана,
А из-за дальнего кургана
По нам ударили  с нагана.
 
Потом заговорили пушки   
И заклубился черный дым.
От страха Изя - пехотинец      
С обреза вдарил по своим.
 
Когда ж на нас пошли тачанки
И за рекой фугас рванул, 
То у комбрига шаровары
С начесом  спи-здил есаул.
 
Комэск махнул булатной шашкой,         
И развернув кумач знамён,
Летит стрелою в плен сдаваться
Кавалерийский эскадрон.
               
Над головой свистят картечи -
Предвестники кровавой сечи.
И думаю, куда б убечь я,
Чтоб избежать в бою увечья.
 
    К О Н Т Р А Т А К А
 
Но приходит из Кремля депеша:
Заряжайте дробовой наган.
Вешайте попов в своём уезде   
И пакуйте сало в чемодан.
 
И надев тельняшки в портупеи,
Намотав портянок  в газыри,
Хлопцы запрягаются в попону
И в овраг кидают винтари.
 
Пристрелив комроты в суматохе,
Я быстрее лани в тыл бежал               
И как приказал товарищ Троцкий,
Звонко пел интер-национал.   
 
А за мной, армадой краснозвёздной,
Под оркестр и пламя кумачей,
В тыл бежали артдивизионы
И полки ивановских ткачей.          
 
Я теперь кантуюсь  на Одэссе,
Зная каждый бар и рэсторан.
А в роту – рандолевые фиксы,
А в кармане – с дробами наган.
 
Я теперь как прежде тих и кроток.
Мне от фраеров отказа нет,
И в объятьях ветреных кокоток
Нюхаю душистый марафэт.