Куда он бредет, не зная дорогу,
Промокший, продрогший, кромешною тьмой.
В себе затаив не былую тревогу,
Опять сам с собой по Вселенной босой.
Дожди утопая под почву земную,
Кричат, шелестя, по траве ему «Кыш!».
Хотел ли он плакать? Хотел ли такую
Пропащую жизнь, бессильный глупыш...
Сейчас бы кусочек промокшего хлеба
И кров ненадолго бродячему псу...
Взвывая от боли на черное небо
Просил и просил он в промокшем лесу...
Но вновь не услышимый Божьею силой
Под тенью берез на окраине ночи,
Уснул он у чьей-то заросшей могилы,
Чтоб утром до Бога бежать, что есть мочи.
«Как жизнь быстротечна», - подумал во сне
И сладко уснул он над чьим-то лицом.
Тепло и уютно ему при луне,
Как прежде, с живым и любимым отцом.
Как прежде веселый, как прежде любимый,
В два преданных глаза вложивший тепло,
Такой же как раньше, но только незримый
Всегда будет рядом... пускай тяжело...
«А ты не сдавайся», - он псу прошептал -
"Живи и под сердцем с любовью храни
Все то, что когда-то тебе я отдал.
Прости меня, друг, и к жизни вернись".
И сон оборвался к рассвету сквозь серый
Угрюмый закат с заблудившимся псом,
Проснувшимся с новою силой и верой
Под чьим-то до боли знакомым крыльцом...
24.08.2014