В.Р.
В его грядущем много долгих лет
и зим, и весен, видимо, немало,
но осени в помине даже нет.
Она ему надежд не подавала.
Он осень отрицает, как себя -
сплошную желтизну из меланхолий.
Из всех утрат, о ней одной скорбя,
в своей тоске, полученной законно.
Ее не в пору спрятать за стеной
ночного города, нетронутого леса,
а то что разделил ее со мной -
случайная спортивность интереса.
Все остальное сУетность и то,
чего не будет, что осталось в прошлом.
Оно стучит колесами метро,
в троллейбусе фонит звонкоголосом.
Оно - единственное не отнять чего,
принадлежащее ему беспрекословно,
зудящее, ущербное тепло,
отвергнутое до того дословно,
что не поможет робкое "держись"
и не поддержит сладостное "лучший".
Приперли к стенке. "Муза или жизнь?"
спросили ангелы, узнав, как тяжек случай.
Он выбрал музу. Жизнь ему зачем?
(Неровен час напыщенной харизме.)
А что порою не хватает тем,
так можно поглазеть в окно "Репризы".
Но осень близится угрюмым кораблем,
с которого сбежали даже крысы.
Он будет, как всегда, рыдать дождем,
пеняя все на нерадивых кисок.
27.08.2014