Попал случайно в Божий храм из леса злобный тать.
В запале гордом захотел судьбину испытать.
Зашёл с бравадой напускной. Сам чёрт ему не брат.
Два шага сделал он вперёд и… вдруг один - назад.
Как вкопанный застыл злодей один среди ночи.
Глаза кровавые его слепит огонь свечи.
Но что могло случиться с ним? Он был в расцвете лет.
Не знал доселе душегуб ни жалости, ни бед.
Срывал со злобою у жертв и перстень, и кафтан,
Как будто в шайке у него подручным был шайтан.
Ни жён купцов, ни их детей убийца не жалел.
Рубил несчастных топором, от крови их шалел.
Но ладан не даёт дышать. Сжимается петля.
Глаза Святых блестят в ночи, разбойника сверля.
Кружится хоровод икон и кругом голова.
Стянула горло от кровей сырая бечева.
Пред ним проходят чередой виденья скорбных лиц.
К ногам распятого Христа не бросился он ниц.
Стучатся в гневе о престол кресты, кресты, кресты.
Орут до боли в голове коты, коты, коты.
Из церкви из последних сил собрался он бежать,
В руках спасительный топор не смог он удержать.
Полезли бесы изнутри: из глаз, ушей и рта.
Его в объятия свои схватила темнота.
Дышать уже не может он, и близится конец.
Палач как будто в глотку льёт расплавленный свинец.
И взгляд горящих злобных глаз разбойника потух.
Упал убийца на порог и испустил свой дух.
Фото awardoftemplars.ucoz