Если говорить о влиянии стиля модерн на татарское искусство, нельзя не вспомнить творчество такого художника, как Файзрахман Аминов и цикл его иллюстраций к произведениям Габдуллы Тукая: это иллюстрации к «Шурале» (1953, 1958-1962, 1969), «Водяная»(1955-1956; 1977), к сборнику «Ласточка» (1976), и целая серия станковых композиций , посвященных поэту: «По воду» (1971), «Сказочный Кырлай» (1971), и другие полотна.
Это влияние закономерно: с 1933 г. художник живет в Ленинграде, в 1948 г. завершает обучение в Академии художеств имени И. Е. Репина, где в разные годы преподавали Иван Билибин, Анна Остроумова-Лебедева, Кузьма Петров-Водкин, Исаак Бродский, Петр Уткин, входившие в объединения символистов, «мирискусников», авангардистов – тех, кто определял стиль и дух модерна в первом десятилетии XX века. Так же в Академии преподавал профессор искусствоведения Николай Пунин – заметная фигура в культуре Серебряного Века. Все это формирует среду, дух школы, определяет приоритеты, даже если к концу 30-х годов Модерн Серебряного века официально считался буржуазным искусством.Тем ни менее, оставалась выращенная и отшлифованная модерном культура, в том числе и культура графики, цвета. Педагогом Файзрахмана Аминова был яркий живописец и график Рудольф Френц, продолжавший традицию художников «Мира Искусства» и русского авангарда. Таким образом, Аминов был в контексте исканий виднейших художников Серебряного Века, впитал особую европейскую утонченность Северной Пальмиры, эстетику линеарной графичности и изысканной цветовой палитры, характерные для стиля Модерн.
В работах Аминова отчетливо читается язык графики Ивана Билибина, - его характерная узорчатость, развивающая и стилизующая природные формы и мотивы народного орнамента. Тема "Шурале" перекликается и с темой русских сказок в творчестве Билибина: с его Кощеем, Бабой Ягой, русалками... Так же близка Аминову традиция декоративизма и обобщения растительного мира, выработанная художниками Абрамцевского кружка - основоположниками русского модерна - Михаилом Врубелем, Виктором Васнецовым, Василием и Еленой Поленовыми, Марией Якунчиковой. Любопытная параллель циклу «Шурале» Аминова - панно Якунчиковой «Девочка и леший» (3х3,6 м), выполненное в технике вышивки и аппликации, которое экспонировалось на Всемирной Выставке в Париже в 1900 году.
В книжной графике Аминов, безусловно, является продолжателем традиции художника «Мира Искусства» и Русских Сезонов в Париже - Александра Головина. Вспомним драгоценное живописное кружево декорации «Кощеева царства» Головина, ошеломившее своей изысканностью искушенного зрителя Европы. Как перекликается это зыбкое видение со светлыми и утонченными листами Аминова к произведениям Габдуллы Тукая!
Так же, если говорить о художественном языке Аминова, на ум приходит жемчужное марево полотен Исаака Бродского, написанных до 1917 года, его принцип выверенности и силуэтной выразительности каждого элемента композиции.
Еще одна параллель – это витражи эпохи модерн, для которых характерна изысканная цветовая гамма и сложная, избыточная, многодетальная, подчас осколочная композиция. Прежде всего - витражи Альфонса Мухи, этого гения ускользающей мечты, выразителя нерва переломного времени.
Файзрахману Аминову удалось передать дух поэтических образов Тукая, запечатлеть зачарованный мир ребенка, щемящее светлый, волшебный калейдоскоп детских воспоминаний, между сном и явью. Здесь Габдулла Тукай продолжает традицию своих современников - Марселя Пруста (цикл романов «В поисках утраченного времени», роман «По направлению к Свану»), Алексея Толстого - «Детство Никиты», Ивана Бунина – «Жизнь Арсеньева». А поиски своих корней, поиски мира души и, в конечном счете, себя самого напоминают поиски священного Грааля – в интерпретации родоначальников и вдохновителей модерна – Эдварда Берн-Джонса и Уильяма Морриса.
...Детские воспоминания становятся целебным родником, катализатором творческих сил поэта, и выражением души народа - души, сиротствующей в непознаваемом мире и как к материнской груди, приникающей к родной земле. Благоухание трав, гудение шмелей и пение родников в радуге крыльев стрекоз становятся для поэта образом материнской любви, любви всеобъемлющей и примиряющей с миром.
Именно это передает кисть Аминова, и мир его образов незабываем.
Надо отметить, что за внешней декоративностью приведенных работ проступают некие извечные начала, архетипические образы: Воина, богатыря - и сил зла и коварства; Всадника и коня; правды - и лжи; Матери-Жизни - и смерти; прекрасного - и вызывающего безотчетный страх. А за этими архетипическими образами стоит идея Священного - и того, что противоборствует Ему. Таким образом, то, что на первый взгляд кажется камерным искусством, служащим развлечению, на поверку имеет бОльшую глубину, нежели можно заподозрить.
.....
Работы художника Ф.Аминова: http://vnu4ka.livejournal.com/tag/.
...
В статье даны репродукции произведений : М. Врубель "Кампанулы"; А. Головин "Душное Кощеево Царство"; М. Якунчикова -"Девочка и леший", "Цикламены"; А. Муха, "Цветы", эскизы витражей; Э. Берн-Джонс и У. Моррис - эскиз к гобелену "Святой Грааль и рыцари"; Рудольф-Август-Леопольд Рудольфович Френц, "Конь"; И. Билибин ("Кащей Бессмертный", "Баба Яга" и др.)