скамья белеет в старом парке,
в последних числах сентября
на ней сидит небесно-яркий
платок легонько теребя
она, и с грустью вспоминая
о дальних ласковых морях,
сейчас на тихий пруд взирая,
грустит о летних теплых днях.
срывает ветер листья с клена,
что тут же рядом со скамьей
стоит осенне- обновленный,
горя краснеющей листвой,
к ее ногам листок слетает,
она , поддев его ногой,
опять невольно вспоминает
морской ласкающий прибой.
она грустит, но точно знает,
что грусть ее ,конечно, он,
и все о нем напоминает,
и даже этот красный клен,
что на ветру, как шум прибоя,
шумит и потому пред ней
бегут, как волны чередою,
воспоминанья летних дней.
о, как звучал еще недавно
ее беспечный звонкий смех,
как проводила в неге славно
свои часы вдали от всех
она лишь с ним, и как жестоко
с ней обошлась потом судьба,
и потому так одиноко,
ей в старом парке у пруда.