Он был Богом. Его породил взрыв материй.
Но он еще не знал того, что он Бог.
Он жил так долго в этом сладком неверье
О том, что он ничего не умел и сделать не мог.
Он был мыслью без тела, души и стенаний,
И ничего не хотел, никого не любил.
Он начал творить всё вокруг без особых желаний,
И создал себе игрушки, почти не расходуя сил.
Сначала он начал творить просто так, для забавы,
Начал лепить мир вокруг под бессмысленный вкус.
Яркие звезды, планеты, куски ледника без оправы
Соединил он обрывками солнечных уз.
Первый блин комом – творенья его были мерзки:
Звери без формы, уродцы, обрюзгшие туши.
Он их не бросил – мечты стали слишком уж дерзки.
В каждом столетии он делал их чуточку лучше.
Сколько времен пронеслось и прошло поколений –
Канули в Лету давно невезучие дни.
Длинные сочные листья взошли на деревьях,
Море и солнце, и звезд полуночных огни.
Первый котенок родился, пушистый как травы.
Бог повязал ему солнечной радуги нитку.
Он сотворил себе тело уже без забавы
И златовласую спутницу, что излучала улыбку.
Но он раскаялся вскоре, что разум дал детям –
Сколько прошло лет – и столько же крови пролилось.
Смертью инстинкт разгонялся, подобно комете.
Дети дичали: им только война лишь и снилась.
Жаль неразумных, да стало опасно творенье –
Повод лишь дай и начнет всю планету трясти.
Все это понял он, в миг оправдались сомненья –
И ничего не осталось, как просто уйти…
Держа в своих крепких руках с радужной лентой котенка,
Обняв златовласую женщину, что полюбил бесконечно,
Дверь в покинутом доме захлопнув так звонко,
Он ушел из нашего мира навечно.