Заря над Камой, ало-голубая, кровавый шлейф над вечной синевой. Как будто мчится конница Чапая, правобережьем, чёрною тайгой.
Полощут стяги мокрые от капель росы упавшей в сонные луга. Лошадный храп и звон голодных сабель, и облака, скитальцы облака.
А на стремнине, в леденящих струях, седой волны бегущей сквозь века, Насквозь сырой от влажных поцелуев, резвится язь в кипении малька.