"ДУМАЮ, ЧТО ЭТИ "СУШИ",--
КАК БАНАНЫ, ИЛИ ГРУШИ... .".
В городке, где я живу,
моря нет! Есть кенгуру,
в скверике, на пьедестале.
Через сквер идут трамваи.
Рядом с сквером -- бар "Вигвам"
и японский ресторан.
Раз в субботу, в час обеда,
мама, я и внук соседа
так решили: мы, втроем,
в ресторан поесть идем.
Мы недолго собирались.
Мы недолго добирались:
обошли вокруг "Вигвам"
и уперлись в ресторан.
На пороге мы стоим,
вверх на вывеску глядим.
А на ней одно словечко --
"суши" и, в хвосте, -- колечки.
Знать не знаю я про "суши".
Может быть, те "суши" -- груши,
яблоки иль ананасы,
и едят их только с квасом.
А быть может, "суши" те,
что пирожное "бизе",
или пряник "макарон",
или торт "наполеон".
Нет, уж "суши" будут точно,
как бифштекс, большой и сочный,
иль котлетки, иль пельмени,
иль свинина в карамели.
Думала пока я смело
все про "суши", что хотела,
внук соседа нам сказал,
что он "суши" те едАл,
и, что рыба то сырая,--
хоть речная, хоть морская,--
без костей, и с горсткой риса,
и с лимонной долькой кислой.
С тем мы в ресторан зашли.
Видим: столик у стены.
Стулья мы отодвигаем
и себя за стол сажаем.
Что хочу я Вам сказать?
Скатерти тут не видать:
лишь бумажная салфетка
крепится к столу прищепкой.
На столе есть перец, соль
и графин с простой водой.
А еще стоят стаканы.
Стали мы на стол локтями.
Смотрим смело по бокам.
Видим: в зале, тут и там,
понавешаны картинки
и цветные фото-снимки.
На тех снимках -- острова,
скалы, моря берегА,
море в штиль и море в шторм,
и цунами с гребешком.
На картинках же -- цветы,
вишни, в небе журавли
и японки в кимоно--
нету ног ни у кого:
лишь высокие сандали
вылезают из-под ткани.
И в руках японок тех --
зонтики с густым гофре.
У японочек головки
убраны с большой сноровкой:
волосы в узлах тугих
держатся лишь на одних
деревянных длинных спицах.
Под узлами есть и лица:
узкоглазые, скуласты,
желтоватые отчасти.
На картинки я глазею,
слова вымолвить не смею.
Внук соседский не молчит,
нам тихонько говорит:
что картинки, это факт,
не такие, как у нас,
нарисованы они,
несомненно, от руки,
лишь на рисовой бумаге,
и не звонкой славы ради:
на японских островах
рис есть все, не просто злак.
Подошел официант
и меню нам всем раздал.
Заказали "суши" мы,
супчик из морской травы,
рисовый гарячий чай
и печенье "самурай".
Ждем мы "суши" пять минут.
Десять ждем. Часы идут.
Смотрим не без интересса
на аквариум средь кресел.
Он -- такой стеклянный шкаф.
И лежат на дне в нем скат
с однобокой камбалою.
И сардины все гурьбою
мечутся в морской траве.
Осьминог стоит в воде.
Рыбы тут полным-полно.
Да о ней я ничего-
ничегошеньки не знаю.
Я ее понаблюдаю.
Мама на сардин глядит
и тихонько говорит:
"Думаю, что нам отсюда,
на широком плоском блюде
рыбку-то и подадут.".
Внук соседский влез и тут.
Он сказал:"Конечно, нет.
Эта рыба -- не обед.
Нам дадут такую рыбу,
что лежала раньше глыбой
в морозильнике большом,
и не меньше двух часов.".
Возмутилася я тут:
"Что ж нам свежей не дадут?".
Внук соседский сразу Ожил
и о рыбе подитожил:
"Рыбу превращают в лед,
для того, чтоб точно сдох
в ней последний паразит,
что в желудке век сидит.
Паразит тот не опасен,
но ужасно неприятен.
Если к нам, да в наш живот,
он случайно попадет,
то в часы мы заболеем
не поносом, диареей.".
Суши я перехотела:
диареей я болела.
Больше рыбы не хочу.
Лучше я домой пойду.
Только тут нам принесли
супчик из морской травы
и для каждого по паре
длинных, тонких, деревянных
палочек, не знаю я
подобрать как к ним слова.
Внук соседский говорит:
супчик надо просто пить,
а траву, что в чашке есть,
палочками взять и съесть.
Палочками взять... Беда!
Вижу их впервые я.
Кто советом мне подскажет?
Кто, как брать их мне, покажет?
Да соседский внук молчит.
Он над супчиком пыхтит.
Помогла тут мама мне.
Показала, как в руке
надо палочки зажать,
чтобы можно было взять
ими рыбу или рис,
или водорослей лист.
Я стараюся, молчу.
В супе водоросль ловлю.
Палочками ем, "ура!",
словно пальчиками я!
Внук соседский суп доел,
нам сказал:"И всех тут дел.
Переписываюсь я,
года три, быть может,-- два,
с сверстником моим, китайским,
из Пекина, по-китайски.
Как в Японии, в Китае
все китайцы, точно знаю,
палочками все едят
и не мучаются так,
потому что еще в школе
учат их, по доброй воле,
кушать палочками теми.
Вот они и преуспели.
С палочками мне беда...
Мне бы ложечку сюда!".
Тут нам "суши" принесли.
Видим на тарелке мы
в три коротеньких рядочка
рисовых двеннадцать кочек.
А на кочках тех лежит
рыба, пресная на вид:
без хвостов и без голов,
не одним большим куском,
а пластинками такими,
маленькими и худыми.
И скажу Вам по секрету:
вся -- сырая, а по цвету --
беленькая, в основном,
хоть и красный есть сальмон.
Я на рыбу-то смотрю.
Чувствую: в азарт вхожу.
Не боюсь я диарею.
Я хочу узнать скорее
вкус какой у этой рыбы:
он фруктовый, или рыбный.
Палочки в руке держу.
Ими рыбу я беру.
Не мокаю рыбу в соус.
(Примечаю сбоку крокус).
Жду минуты этак две...
Может, выдавить и мне
сок из четверти лимона
на рядок последний ровный?
Мама, вон, лимонным соком
поливает рыбу скопом.
Нет, лимон я не хочу.
Рыбу в рот я так ложу:
без лимона и без перца,
без других заморских специй.
Рыбу подержав во рту,
потихоньку я жую...
Ожидаю я чего?
Рыба. Больше ничего.
Нежная и пресновата,
и чуть-чуть солодковата.
На любителя еда...
Мне б котлеточку сюда!
иль бараний шашлычок!
иль белужьий балычок!
Ну, да ладно. Рыбу съела.
Съела рис и рассмотрелась.
Мама в соус рис мокает.
Внук соседский кус глотает.
А по беленькой салфетке
муравей, большой и крепкий,
вперевалочку ползет.
Усиками так прядет,
как прядет ушами конь
в час, когда кипит в нем кровь.
В муравья я тычу пальцем.
Говорю:"А он тут -- "зайцем".
Хочет рыбки, хоть чуточек.
Мама, дай ему кусочек.".
Мама рыбки чуть взяла,
муравью ее дала,
взгляд на мне попридержала
и тихонечко сказала:
"А едят и муравьев,
тараканов и клопов,
гусениц и комаров,
скорпионов и жуков...
Только жарят их сначала.
Где-то я о том читала...".
Внук соседский рис доел,
вновь сказал:"И всех тут дел.
Муравьев едят в Китае.
Это я отлично знаю.".
Тут взяла меня досада.
Я-то муралею рада.
Что все про еду и только.
Съели бы сейчас и волка...
Не наелись рыбой этой.
Только чаю еще нету.
Я ладошечку свою
муравью под нос сую.
Лапкой дрыгая смешно,
он влезает на нее.
Глаз с него я не спускаю
и при этом замечаю:
"Может быть, в твоем Китае
муравьев едят, не знаю.
А у нас их не едят,
ни с лимоном, ни никак.
Только им дивЯтся все,
видя, как они в траве,
с головою все в трудах,
бегают сюда-туда.
Копошатся так они,
что над ними стебельки,
словно море, -- "хлюп" да "хлюп".
Муравьи в ответ:"Мы -- тут!".
И скажу вам так тут я:
"Море то, ота трава --
то муравочка, муравка,
значит, "молодая травка".
С древних и седых времен,
в мураве той муравьев
называют "муравьями",
а еще -- и "мравенцами".
Муравьев по одиночке
называют словом точным
"мравенец" и "муралей",
"моравий" и "муравей".
Это я отлично знаю.
В интернете я бываю.
Муравья я отпустила
и совсем о нем забыла.
Принесли гарячий чай
и печенье "самурай".
Мы на чай тот дуем, дуем.
Пробуем его, фильтруем...
Внук соседский говорит:
"Хоть заваривали рис,
зернышками, иль в побегах,--
чай хорош, со вкусом хлеба.".
Ну, не знаю... Этот чай --
он не чай "империал",
и не "лорд", и не "король",
он -- зеленый чай простой.
Он зеленый, спору нету,
и по вкусу, и по цвету.
Допиваю я свой чай,
ем печенье "самурай".
Мама оплатила счет,
сумочку свою берет
и встает из-за стола.
Вот тогда встаю и я.
Внук соседский поотстал.
Он нас в скверике догнал.
Сквером мы идем домой
по аллее теневой.
Объезжают сквер трамваи.
Впереди на пьедестале
громоздится кенгуру.
Мама говорит:"Пойму,
если где, в стране какой,
по кускам, иль целиком,
этих кенгуру едят,
как обычаи велят.
Дочь, ты много книг читаешь.
Ты о том хоть что-то знаешь?".
Да не знаю я о том.
Книжек этих полон дом.
Долго в них искать, читать...
Буду в интернет влезать.
Вся надежда на него.
Все. Пришли. Теперь -- кино.