1.
Откупорщик бутылок вращал зеленым глазом.
Марыся терла стойку, покачивая тазом.
Спал угольщик дремучий у опустевшей кружки
с застывшей мухой в центре светящейся макушки.
Свет бил как будто снизу, хоть это невозможно.
Весь потолок тенями заляпан был безбожно.
Солдат стучал подковкой, и граммофон судачил.
Дешевка к туалету шмыгнула наудачу.
За столиком карлица смотрелась, как из танка.
А пожилая пара вышагивала танго.
2.
Откупорщик бутылок шепнул Марысе что-то,
и та захохотала без видимой охоты.
Кружась, рукой махнула над вымытой посудой.
Упала на пол чашка, но не разбилась чудом.
Стал угольщик, от шума проснувшись, шевелиться.
С него слетела муха и села на карлицу.
Солдат забросил ногу на ногу, и подковка
замолкла. Без удачи назад пришла дешевка.
Заглохло резко танго – иголка вбок слетела.
А пожилая пара, устав, за столик села.
3.
Откупорщик бутылок грозил Марысе пальцем.
Она, одернув платье, надулась: мол, не пялься.
А угольщика явно тревожили детали:
он пропил всё иль денег сегодня не давали?
Солдат костяшкой щелкнул: еще, мол, повторите.
Переместилась муха – в сей раз к нему на китель.
Карлица злобный ротик салфеткой промакнула.
Дешевка чуть не села, качнувшись, мимо стула.
Иголка затрещала, клюя пластинки бортик.
А пожилая пара докушивала тортик.
4.
Откупорщик бутылок стоял среди бутылок.
Он смешивал напитки и вытирал затылок.
И снова терла стойку Марыся ручкой белой.
И стойка благодарной поверхностью блестела.
Для угольщика снова свет показался светом:
в прорехе пыльной куртки он отыскал монету.
Дешевка, угощаясь, мурлыкала с солдатом.
И муха между ними металась угловато.
Карлица, кончив ужин, зевала то и дело.
А пожилая пара, обнявшись, тихо пела.
5.
Веселый пухлый летчик насвистывал чего-то.
Он вел бомбардировщик. Мотор гудел, работал.
Откупорщик бутылок на потолок скосился,
а там качались тени, одна была – Марыси.
Солдат все понял первым. Он крикнул: «На пол! Мигом!»
Все резко обернулись, испуганные криком.
И тотчас всё исчезло, как будто вновь иголка
сбежала от пластинки. Потом совсем недолго
сквозь гул пожара слышен был вой безумный волка:
еще жила карлица, пробитая осколком.